Объятия – табу для них. Он это запомнил в самом начале их дружбы. И сердце в груди ноет от того, что он сейчас увидит отрицательный ответ, а взгляд всё равно не в силах отвести. И, кажется, даже дышать перестал в ожидании этого чёртового ответа. И вот её брови в удивлении взметнулись вверх, а в глазах отразилось неверие. Почему такая реакция? Истерики точно не должно быть. Она же у него здравомыслящая девушка. Да и совсем недавно от неожиданных объятий не скатилась же в неё.

Клим тоже приподнял правую бровь, подталкивая к ответу. И она, ещё секунду поколебавшись, кивнула.

Да ладно?!

В изумлении и вторая его бровь поползла вверх. Он же, улыбнувшись как стопроцентный победитель, притянул к себе и уткнулся лбом в её живот. Руки встретились на её пояснице.

«Сегодня, определённо, замечательный день», – глубоко вдыхая, подумал довольно.

Однако счастье было не долгим. Один крохотный миг, и тишину, такую уютную, разрезал громкий дверной звонок. Дарья дёрнулась в его руках, выскользнула и поспешила открыть позднему визитёру. Клим же, глядя на свои опустевшие руки, готов был зарычать.

Врачом оказалась дама лет пятидесяти. Ухоженная. Добродушная. Улыбчивая. На них смотрела снисходительно. Над Викой ворковала, как самая любящая бабушка в мире. А потом, назвав их родителями, успокоила, что с их дочкой всё нормально. Обильное тёплое питьё, бульончики, лёгкая еду и отдых.

А ему эти «молодые родители» и «дочка» как двойной удар под дых. И в сознание сразу же врезались воспоминания, притупившиеся сегодня почему-то. У него была жена. Всего несколько часов, но она у него была жена. Любимая. Единственная. Желанная. У него был ребёнок. Возможно, даже дочка. Она росла у мамы в животике. И ей было всего чуть больше восьми недель. Он даже не успел прочувствовать и насладиться отцовством. У него забрал это право один оборзевший мужик, решивший, что, если у него на счету лежит полмиллиона национальной валюте, то ему всё позволено. Ему доходчиво объяснили, что он круто ошибался. Гад, даже пытался откупиться. Вот только не ему было тягаться с семьёй Клима. Теперь эта бездушная тварь отмывает свой срок в зоне строго режима. Равноправное ли наказание? Нет. Киру с ребёнком ему доблестное правосудие не вернуло.

Тряхнул головой, прогоняя сумрачные мысли. Не время, да и не место. Сконцентрировался на указаниях врача. Бросил быстрый взор на Дарью. Вот она точно не отвлекалась на другие мысли. Внемлет каждому слову. Наверное, из неё получится замечательная мама. И стоит с ним так близко. Руку приподнять и можно к себе притянуть за талию. Но отвлекать, а тем более, напугать её не хочется, поэтому усилием воли заставил себя и дальше стоять спокойно.

Пока добрая докторша писала список лекарств, который может понадобиться и свой номер телефона, он быстро сходил за курткой.

– Я с вами, – забирая лист и пряча его в карман, сказал.

Дама лишь понимающе улыбнулась. Дарья встревоженная метнулась к нему. Вцепилась в рукав кожанки.

– Ты только согрелся! Оставайся дома. Я сама схожу! – запричитала бескомпромиссно.

Но кто бы её послушал? Хмыкнув, он, едва коснувшись её щеки, чмокнул и вышел вслед за врачом. Хороший манёвр, чтобы дезориентировать Дарью. Следом не побежала, ставя свои ультиматумы. Придумала же, ночью собралась выходить в осеннюю неприветливую морось, что началась совсем недавно. А он в это время должен преспокойно сидеть дома и ждать её возвращения? Беспредел. Нет, малюсеньким поцелуем она не отделается. Отчитать и выпороть в профилактических целях, да.

Докторша шла, бросая на него заинтересованные взгляды. Улыбалась чему-то. Но и хмурилась. Мозговая деятельность налицо.