Так каждую ночь: он или сидит прямо, или уже запрокидывается, но в течение ночи все больше и больше заваливается и все выше поднимает бутылку. На Луне сидит Заяц, и всю ночь напролет пьет вино.
Выпьем с ним!
Но я ошибался. Он привык пить вино не из бутылки – кувшинами.
Мы с Лунным Зайцем только этим и занимаемся – пьем вино из кувшинов, да поем гимны Лемурии или скабрезные песенки Атлантиды. Вина у нас – море, под лунной поверхностью огромные резервуары.
Изумительное вино, к тому же на удивление питательное: несмотря на то, что никакой еды здесь нет, я не только не голоден, но даже начал поправляться, и скоро меня можно будет разглядеть на Луне рядом с Зайцем.
Как здесь красиво! Самое начало осени: ползают и шепчутся желтые туманы, падают, бесшумно взрываясь, метеориты, пыль спекается в магические талисманы, поющие в пустоте…
«Проявление феномена лунатизма не ограничивается внесознательно-двигательными явлениями, хождением по крышам в полнолуние и проч. Действия больного могут носить весьма сложный характер. Один наш пациент в сомнамбулическом состоянии писал роман, о котором в период бодрствования не имел ни малейшего представления. Кстати, днем он – обычный здоровый человек, работает лесорубом и ничего не пишет, даже писем» – из лекции по психиатрии.
Я просыпаюсь и – нахожу себя…
Когда просыпаюсь утром, то мне не до поисков себя: я нахожу будильник, нахожу день, полный забот… Поэтому я просыпаюсь ночью.
Я встаю среди ночи, иду на кухню – надо запомнить, обдумать сон и, главное, осознать себя – здесь, сейчас, найти мое настоящее, которое длится, позволяя мне думать и писать.
Сидя в углу на кухне, я курю, пью чай, а иногда – пишу, но не очень долго, чтобы оставить время хотя бы на один сон, который как стена отделяет меня от завтрашнего – другого мира.
Ночью я возвращаюсь к себе, к своему Главному, только ночью я вполне один, огражден и защищен сном – от завтра и вчера. На шести кухнях надо мной и двух подо мной – никого, все спят. Поэтому легче, не натыкаясь на людей, моей вертикальной мысли – взлетать к звездам и падать вниз…
Для своих записей я нашел довольно толстую, крепкую тетрадь, которая называлась «Ежедневник», и переименовал ее в «Еженочник», т. к. пишу ночью.
Я пишу одно единое и единственное произведение, как и жизнь одна, как одно у меня – Главное, о чем, во что бы ни стало, я должен рассказать.
Так в путь!
Трудный, неведомый, еще один Большой поход… В большие походы мы брали с собой – флаг. Какой же рыцарь пустится в странствие без собственного герба и девиза?
«Осень на Луне» – дал я название всему моему творчеству, однажды найденные сокровенные слова.
И на Луне я нашел свой герб.
Кстати, по восточному гороскопу я – Заяц (Кот).
Я – заяц-русак, рыцарь пьяного образа. На моем гербе – Лунный Заяц, пьющий всю ночь из кувшина непростое лунное вино, и загорается сердце – опьянение творчеством!
Знание, полученное во сне
Я размышляю о снах и, конечно, вспоминаю из Лермонтова, что все то не сон, в чем есть хоть капля страдания. Мне думается, что полные переживаний и страданий сны – есть такая же атакующая разум и чувства реальность, как и вся остальная жизнь.
Мне нравятся белые сны, я чувствую, что интенсивный белый свет, несущий все цвета и звуки, берет свое начало не во мне. Я чувствую напор, мощное давление, и белая яркость присутствует в этих снах постоянным, оживляющим все до предела фоном.
Долго и трудно после таких снов вхожу я в мою обычную жизнь. И дело не в яркости сна, а в том непрерывном вдохе… Проснусь – и снова дышать нечем.
Красные сны – терпеть не могу и, боюсь, мое будущее снится мне на красном фоне. Картины, события… – все четко и разноцветно, но преобладает красный свет, – чтоб негатив не засветить, что ли?