Посему через тридцать лет после этой осады, которую мы только что описали, долина стала процветающим местом, хотя население и страдало от господства военной касты и считало четверть своего пропитания и труда слишком большой толикой, чтобы отдавать ее людям, жившим, как считали мирные люди, в безделье и чьи командиры демонстрировали нарочитую роскошь. Правда, частенько эти воины предпринимали какие-то походы, из которых в долину возвращались не все; но те, кто вернулся домой целым и невредимым, не забывали о том, чтобы потребовать старые долги, а потом проводили дни в чревоугодии и пьянстве и были еще более надоедливы, чем прежде.

Они нанимали новобранцев из числа молодежи долины и даже среди иностранцев, ибо для них было важно, чтобы ряды их не сокращались.

Постепенно воспоминания о событиях, которые привели к нынешнему состоянию вещей, улетучились из памяти населения. Дети сторонников Сигильда и Дитовикса рассматривали привилегии, дарованные их предкам, как права, данные от рождения; в то же время землепашцы, и пастухи, и ремесленники, жившие в долине, привыкли к повиновению и окончательно смирились с убеждением, что пришли в этот мир служить и материально содержать людей, населявших Оппидум.

Прошло два с половиной столетия, и Вал д'Авон стал центром многочисленного и зажиточного района проживания лингонов (группа галльских племен, живших на востоке Галлии севернее секванов; в настоящее время это юго-запад Лотарингии. – Ред.). У подножия Оппидума, простираясь по обоим берегам реки, расположился город, превратившийся в важный торговый центр. Поскольку река ниже была судоходной, многие суда, прибывавшие из страны секванов, поднимались сюда с низовьев реки, груженные товарами, привезенными с юга, а возвращались с лошадьми, изделиями из железа, копченым и соленым мясом, лесом, зерном, сыром и т. д.

К тому времени Оппидум был частично занят жильем и садами, принадлежавшими потомкам воинов Сигильда и Дитовикса. Его стены, много раз восстанавливавшиеся, были в незаконченном состоянии; видны были следы земляных работ, несколько башен обрели стены из сухой каменной кладки – в основном на северной стороне. Часть города на правом берегу была не огорожена, но та, что стояла на южных склонах выступа, была окружена стенами из сухой каменной кладки, которые доходили до укреплений Оппидума. На правом берегу появилась сторожевая будка у моста, построенная из того же материала, почти соприкасаясь с домами той части города, что была построена на этой стороне (рис. 9).

Не надо думать, что этот город имел вид наших современных городов. Он состоял из ряда огороженных участков со стенами из дерева или сухой каменной кладки, которые окружали сады, в центре участков строились дома – деревянные здания, крытые соломой или камышом.

Рис. 9. Город и Сите д'Авон (Галльская война)

На южной оконечности Оппидума, однако располагаясь позади Немеды и господствуя над долиной, возвышалось сооружение из дерева и камня, выделяясь на фоне бастиона (в точке А). Это было жилище вождя воинов и его амбактов (преданных вождю воинов), которых было много.

Его звали Катоньятус; богатый по наследству, он также собирал арендную плату и налоги по обширному району проживания лингонов, тем самым многократно увеличив свое богатство. Своим либерализмом он завоевал себе много сторонников и всегда был окружен отрядом всадников, которых экипировали и кормили за его счет. Посредством семейных союзов Катоньятус приобрел значительное влияние даже среди эдуев (одно из наиболее значительных галльских племен. Жили в верховьях Луары, юго-западнее секванов. Главным центром был город Бибракта (совр. городище Мон-Бовре в департаменте Сона и Луара). –