– У Чужаков появились новые воины, – предположил Ридан.

– Либо они прошли какую-то переподготовку, – добавил Трент.

– Все возможно, – согласился Марон. – Но для нас все эти варианты означают одно – нам надо стать внимательнее и осторожнее, повысить требования к навыкам патрульных и никому и ни при каких обстоятельствах – запомните, никому, это и тебя, Ворт, касается! – не выходить в патруль поодиночке.

– Не буду спорить, – медленно проговорил Ворт.

– Мастер Марон, – вдруг тоненьким испуганным голосом проговорила Маяни, – вам ведь совершенно не до нас сейчас. Так почему вы до сих пор сидите тут с нами, вместо того чтобы… вместо… – Она смешалась, замолкла и опустила глаза. Марон посмотрел на нее с горькой усмешкой, зрачки его запульсировали тусклым белым свечением.

– Во-первых, вы тоже мои дети, и я не мог вас бросить в такой момент, – ровным голосом произнес он, – а во-вторых… Меня к нему все равно не пустят. А сидеть под дверью и прислушиваться… – Он замолчал.

– Я поняла, – прошептала Маяни.

– Подведем итоги, – сказал Ворт. – Всем членам отряда, принявшим присягу, надлежит пройти повторное испытание по фехтованию и боевой магии в соответствии с новыми требованиями. Которые мне еще предстоит разработать… Мда. Тем же, кто еще не принял присягу и не проходил указанное испытание, придется увеличить срок обучения. – Он внимательно посмотрел на новичков – Тиа и Маяни. – Завтра на патрулирование выходят… выходим я и Ридан. Послезавтра…

– Я и Белклив, – подал голос Марон.

– На следующий день снова я и Ридан, – продолжил Ворт. – И так далее. Остальных я… мы считаем недостаточно подготовленными. Уж извините, – он шумно выдохнул и покосился на недовольно насупившегося Трента. – Я определил состав патрулей исходя из длительности службы каждого из нас. Ридану и Белкливу тоже придется пересдавать экзамен, но патрулирование прекращать нельзя. Поэтому не фыркайте, а идите и готовьтесь. Завтра в шесть вечера тренировка в седьмом кабинете. С утра поупражняйтесь друг с другом. На этом все. Кто остается в корпусе?

– Я, – быстро сказала Тиани.

– Я тоже, – подхватила Маяни, покосившись на подругу.

– Я, само собой, – кивнул Ридан.

– Я, пожалуй, тоже останусь, – задумчиво сказал Белклив, – у меня там процесс магдиссоциации идет… Но я буду ночевать в лаборатории, так что на кушетку не претендую.

– Отлично, я тоже остаюсь. Марон?..

– Ну, не идти же мне домой…

– Понял. Клив, на пару слов… – И Ворт вышел из кабинета. Белклив последовал за ним.

– Пошел его инструктировать, чтобы он за мной присматривал, – проворчал Марон. – Дети вы малые… – Он тяжело поднялся и подошел к окну, уставившись на залитые оранжевым закатным светом крыши города. Оставшиеся за столом Ныряльщики обменялись растерянными взглядами.

– Ты никогда не жалела о том, что оказалась избранной? – тихо спросила Маяни.

После окончания совещания подруги заперлись в женском «прибежище», наскоро выпили холодного травяного отвара с печеньем и погасили свет. Маи забралась на кушетку и завернулась в покрывало, а Тиа осталась сидеть за столом, подперев голову рукой.

– Нет, не жалела, – глухо ответила она после паузы. – Испугалась – это да… Но не жалела. Я ведь именно к этому всю жизнь и стремилась – стать кем-то, кто может помочь этому миру.

– Видишь, ты задумывалась о спасении мира, – тихо вздохнула Маяни, – а я просто жила и собиралась работать, выйти замуж, растить детей и все в таком духе. Но когда ко мне пришла Ключница… Все разом поменялось. Не знаю, как объяснить. Ну, как будто… – Она с досадой махнула рукой. – Как будто я вспомнила что-то важное, о чем крепко забыла, но не до конца, а просто не хотела вспоминать.