В фокусе дискуссии в Галле[32] оказалось и настоящее, главным образом вопрос, почему так мало студентов-германистов с Востока стремится к более высокой квалификации, к докторской степени или хабилитации[33]. Такая же картина, насколько мне известно, и в других гуманитарных науках. Могу предположить, что ввиду «любимого» предубеждения объяснение будет одно: «осси»[34] слишком глупы. Конечно, вслух этого не скажут – ведь как-то неудобно, – но можно прибегнуть к иносказаниям, пристойным синонимам или эвфемизмам. Для меня гораздо убедительнее другое обоснование: докторантура требует материальной поддержки – если не стипендией или чем-то подобным, то родителями. Но на Востоке такой финансовой поддержки, как правило, нет, поэтому, известное дело, мало кто поймет, почему после университета ты тут же не начинаешь зарабатывать деньги. Поэтому большинство студентов-германистов на Востоке сразу после университета идут в школьные учителя, чтобы обрести определенную экономическую стабильность, чего вряд ли можно ожидать вне рамок подготовки школьных преподавателей из-за цинично проталкиваемой прекаризации[35] во многих других профессиях. Следующее отягчающее обстоятельство – вряд ли мы найдем на профессорском поприще образцы для подражания, на которые можно было бы ориентироваться. Таким образом, сама возможность добиться профессорской должности рассматривается считаными единицами, она не вписывается в общепринятую на Востоке ролевую модель. И чем далее, тем более проблема усугубляется. «Осси» не глупее, просто у них меньше веры в свой шанс, если он вообще был изначально. Вот почему они выбирают другую специальность. Иными словами, практичным «осси» германистика ни к чему.

Третье приглашение того же рода пришло в начале 2021 года от моей давнишней приятельницы и коллеги. Сама родом из Гамбурга, она много лет живет и работает в Лейпциге. Коллега спрашивала, не хочу ли я выступить в рамках недавно инициированного цикла общественно-политических лекций «Перспективы через осмысление. Лейпцигские диалоги» и попытаться объяснить, как и почему «Восток раскалывает общество». Познакомились мы во времена оны и в наших разговорах неизменно затрагивали тему «Запад – Восток», покачивая головами, пожимая плечами, порой серьезно, а чаще всего иронично. Мы делились впечатлениями, наблюдениями и оценками и во многом сходились – все-таки одно поколение, практически один и тот же академический статус и у обоих семья, дети. Так что было вполне естественно пригласить меня с докладом, тем более что инициатором цикла лекций выступал Институт германистики Лейпцигского университета. Приглашение выражало уверенность в том, что германисты также могут внести свою лепту в освещение современного состояния общества.

Однако в приглашении две вещи меня удивили: во-первых, в отличие от предыдущих докладчиков, я был ограничен одной-единственной темой, в то время как все остальные могли выбирать; во-вторых, теза предъявлена мне заранее, и мое дело – ее доказать. Следовательно, меня приглашали не просто как коллегу, германиста, а точнее литературоведа, меня приглашали исключительно ради того, чтобы я, немец с «Востока», родом из Тюрингии, представил «восточную идентичность». В принципе я «свободен» в выборе темы, говорилось в письме, но было бы замечательно, если бы я согласился на эту «жгучую сквозную тему». Да, Востоку дают слово, когда дело касается Востока, но при этом и указывают, как о нем говорить.

Взяв паузу на размышление, я за те дни осознал масштаб происходящего и был этим глубоко потрясен. В то же время во мне закипела ярость из-за чудовищности самой мысли о том, что Восток раскалывает общество, – мысли, на которую не просто попалась и моя коллега, но которая представляет собой своего рода западногерманский консенсус, о чем свидетельствует и название книги Михаэля Краске, опубликованной в 2020 году: