– Бухаешь? – раздался ядовитый голос жены. Антон вздрогнул от неожиданности.

– Бухаю.

– Слабак!

Она издала горлом звук, который очень раздражал Антона. Что-то между «кх» и «хы». Так Ника делала всегда, когда была недовольна действиями мужа.

– Отвали! – он махнул рукой, от чего потерял равновесие и еще больше навалился на подлокотник дивана.

– Щас!

Вероника уселась в кресло напротив Нежина. Лицо ее, как и во все остальные вечера, покрывала какая-то зеленая слизистая жижа, походившая на экскременты марсианина. Он никак не мог понять, зачем ей в двадцать пять нужно было предпринимать столь отчаянные меры для сохранения молодости и красоты, и боялся представить, чем она станет обмазываться в сорок.

– Думать надо, что дальше делать. А ты разнюнился! Гадость какая.

– Можешь, пожалуйста, оставить меня в покое? – еле слышно попросил Нежин.

– Да на здоровье!

Она резко подскочила и пошла к лестнице.