Уроды пронзительно завизжали и от радости стали плясать и облизывать друг друга.
Оре от ужаса и боли раскалился почти целиком. Никогда с ним доселе такоого не случалось – и это напугало его едва ли не сильнее всего Гроттоскама. Оре казалось, что он начинает плавиться – с него кусками сыпалась обугленная земля.
– Приказываю! – Гиида достала из-за щеки несъеденный змеиный язык и высунула его как собственный. – Смерть! Начинись! Да поспешит карета в Ад!
Гиида завертела змеиным языком, барабан забился пуще прежнего, а уроды дружно повторяли: «Шаг к Смерти! Ещё шаг – к Смерти!»
Гигантский палач с рогом на лице подошёл к Оре, ломая под своим весом могучий камень. Ржавым топором величиной с телегу он замахнулся и разрубил три цепи, сковывавших Оре. Четвёртую он отрубил вместе с раскалённой рукой.
– Убирайся, тараканишка без лапки!
Оре завыл от боли и рванул прочь – по пути обжаривая тела глупых уродцев, желавших поймать его прямо здесь.
Утрата
Оре вылетел из Гроттоскама с горящим обрубком. Он был окончательно предан людьми. Последнее место, куда ему стоило бы бежать и прятаться – была его родная пещера. Но именно в неё Оре стремился как в утробу матери. Больше доверять ему было некому. Хоть и родная пещера однажды его уже не спасла.
Подбежав к ней, Оре забрался на холм и громко завыл, озаряя своим свечением весь лес:
– О-О-О-О-Р-Р-Р-Р-Е-Е-Е!!!
Оре очнулся под дубом у своей пещеры точно с похмелья, опухший от слёз. Ему было больно смотреть на свой обугленный обрубок. Обрубок болел и зудел до самого сердца. Быть может, когда-нибудь Оре смог бы смириться с утратой руки, если бы вместе с ней не выдрали и кусок его сердца. Казалось, что всё его тело росло именно из него.
Оре попытался присесть повыше, подвесив над собой тяжёлую голову. Как вдруг кусты невдалеке зашевелились.
– Кто здесь?! – очухался Оре.
Из кустов беспечно вывалились двое путников:
– А я ему: «Сам ты овощ!» – и окунаю рожей в суп!
– Стой, кто идёт!
Путники замерли, увидев знакомое чудище у знакомой пещеры.
– Погодите-погодите, – прервал его Юм, – мы с Дюмом прошлялись уже чёртову тучу вёрст от твоей пещеры – почему мы опять оказались возле неё?
– Открою вам секрет, друзья: мы – в сновидении автора. Это просто одна из его странностей, ничего особенного!
– А, ну ясно!
– Всё в порядке – продолжаем! Стой, кто идёт!
Путники замерли, увидев знакомое чудище.
Оре вскочил и по привычке приготовил левое плечо к удару. Да вот только теперь оно невыносимо полегчало.
– Тебя, кажется, слегка недостаёт, – произнёс Юм, не смыкая выпученных глаз.
Оре был сломлен, чтобы защищаться. Он чувствовал себя ничтожеством и воображал, будто всё вокруг его презирает.
– Я всё ещё могу вас прикончить, тараканы! – прорычал Оре дрожащим голосом и сам ему не верил.
– Ты, вроде бы, всего-то на руку полегчал, – страх Дюма испарялся при виде побитого цербера, – а выглядишь так, будто бы эта рука тебе единственным другом была!
– Да он небось единственной невесты лишился! – осмелел Юм.
Оре отвернулся, стыдливо пряча свой обрубок и лишь буркнул через плечо, –Убирайтесь! Убирайтесь прочь!
– Эй, друг, ты чего, шуток не понимаешь? Не кипятись ты! Наш отец ноги лишился – сосной придавило. И дядя без пальцев на ногах: уснул, дурень, в лесу – гномы быстренько ему ступни подъели! Нормальное дело для наших мест!
– Вы от Гииды? – надрывался голос Оре, – вы гиидовы щенки, да?!
– Что за чушь ты несёшь? Ясное дело, нет!
Оре повернулся к ним лицом и развёл в стороны руки, – хотите кусок свежеиспечённого Оре?!
Дюм заметил, что в этот раз его грудь была черна и холодна.