Он выписал направление к кожному врачу. Во время осмотра, Ермаков отметил, что белые полосы выползли за пределы фаланги. Дрянь пожирала кожу, как метастазы.
Воздух истекал сладкими ароматами новой весны. На сером асфальте подсыхали бурые пятна луж. Запахи ощущались остро, будто насыщенные специальными добавками. Расплющенный нос боксера уже много лет требовал сосудосуживающих капель. Свежесть ароматов кружила голову. Он вышел на набережную лейтенанта Шмидта, пряный аромат свинцовой Невы сочетался с прогорклым металлом мостов, и сухим привкусом каменной набережной. Он без труда разглядел людей, гуляющих в районе площади Труда. Расстояние не меньше семисот метров, но он увидел красный шарф высокой брюнетки, и серую кепку ее спутника. Он вспомнил девушку с родинкой на скуле, и короткий номер ее телефона всплыл перед глазами. Черт возьми! Нечто неуловимое менялось в его сущности. Новые ощущение были удивительны, они радовали и пугали одновременно. После недолгого раздумья он решил перенести визит к врачу на понедельник. Сегодня он одолжит у Регины Павловны деньжат до получки, и пригласит незнакомку в ресторан. Все будет именно так! Алексей втянул волнующую смесь ароматов, и бодро зашагал по набережной. В такую погоду не хотелось спускаться в метро.
Наташа
– Власть в моей голове захватили сумасшедшие тараканы! – восклицала Регина Павловна. – Дорогой Леша, ваша соседка выжила из ума!
– Что случилось?! Объясните, наконец!
– Я забываю простые вещи. Вы так стремительно покинули нашу обитель, что я не успела сообщить важное известие. К вам приходили двое таинственных молодых людей.
– Вот как!
– Респектабельный мужчина и девушка-красавица.
Алексей задумчиво взъерошил волосы на голове.
– А почему вы меня не позвали?
– Вы вернулись накануне поздно ночью. Я думала, что вы не один… Точнее сказать, надеялась на это. Они позвонили в дверь, было около половины девятого утра. Попросили Ермакова Алексея Петровича. Я сообщила, что вы изволите почивать. Они вежливо откланялись, сказав, что зайдут позже. Обаятельные молодые люди, с пикантной особенностью.
– Вы о чем?!
Женщина сконфуженно засмеялась.
– Я без очков ни черта ни вижу, прошу простить мой французский, но мне почудилось, что у ваших друзей очи горели зеленым огнем!
– Очи горели зеленым огнем… – автоматически повторил Ермаков. Он непроизвольно фиксировал новые речевые обороты, присущие питерской недобитой интеллигенции, характерный ироничный сленг усваивался провинциальным парнем легко и без усилий. Типичный южнорусский акцент уступал место твердому ленинградскому говору. У ушастого спринтера тоже глаза светились как у кошки. Говорят, что некоторые наркотики оказывают подобное действие на зрение.
– Регина Павловна, у меня к вам серьезный разговор!
– Вы решились обзавестись девушкой!
– Я хочу пригласить ее в ресторан. И надеюсь одолжить у вас пару тысяч рублей.
– Все-таки вы прирожденный альфонс, голубчик! – объявила старушка. – Ухлестываете за девушкой, за счет пожилой поклонницы, прям таки герой романов Мопассана! – Регина Павловна извлекла из сумочки пятитысячную купюру.
– Это слишком много! – смущенно пробормотал Ермаков.
– Вы еще и скряга, мой милый! Запомните две вещи Алеша! Никогда не экономьте денег при первом свидании.
– А какая вторая вещь?
– Если при первой встрече вы не добились взаимности, повторного свидания может не случиться!
Алексей поблагодарил соседку, налил чая, и убежал в свою комнату. Мысль о загадочных людях, похищающих его друзей, не шла из головы. Он отхлебнул из кружки, набрал домашний номер помощника бригадира. Долгие тянулись гудки, наконец, трубку взяла его жена.