Пэврен повёл нас в торговый квартал, где и находился сам трактир «Лунная таверна». В нём было очень весело и шумно, играла ирландская живая музыка. Кто-то пил, кто-то танцевал, кто-то участвовал в спаррингах по армрестлингу, кто-то общался, смеялся. Обстановка была простой, уютной, без излишеств. Свет был приглушённым, намекая на интимную обстановку. Мы стали пробираться вглубь заведения, рассматривая людей.

– Сюда приходят как обычные люди, так и волшебники, – начал рассказывать Пэв. Наконец мы добрались до стойки трактирщика и заказали по кружке имбирного кваса. – На верхних этажах располагаются приезжие, – рассказывал он нам. – Наверху шумихи не слышно. Мне очень нравится это заведение. Здесь мирно, весело, можно хорошо отдохнуть, расслабиться. Всегда захожу сюда, когда прибываю в Вервейн, – мы сидели, общались, смеялись. Аза-лоро рассказала Пэврену о своих чудо-растениях. Он загорелся желанием помочь и предложил пойти прямо завтра с утра. – Дорога будет не скорая, хрустальные копи находятся в другой части Алифии.

– Но ты же знаешь дорогу? – спросила Аза-лоро.

– Конечно! – улыбка не сходила с лица Пэврена.

– Пэв, почему во время тренировки твои глаза будто наполнились кровью? – я не могла остановить своё любопытство.

– А разве ты не знала? – он был ошеломлён моим вопросом. Я отрицательно покачала головой. – Когда убийцы начинают атаковать, то их глаза меняют с привычного им синего цвета на красный. У тебя тоже глаза наливаются кровью.

–Серьёзно!? – я была искренне удивлена. Пэврен медленно покачал головой.

– Ну что, девочки, как вам трактир? – он приобнял нас за талии и пододвинул к себе. Аза-лоро немного смутилась и покраснела. А я начала резко отпихивать его от себя.

– Пэв, держи свои руки при себе! Я бы сказала ласты, но я слишком воспитана, чтобы так говорить…

– Ладно-ладно… – затем он схватил меня за руку и повёл в середину зала. – Прошу вас на танец, – я взглянула на него возмущённо, – хотя бы на один танец, – тихим умоляющим голосом попросил Пэв. И я согласилась. В одну руку он взял мою ладонь, а другой легонько обхватил за талию. Теперь он не стал прижимать меня к себе. Мы танцевали лёгкий ритмичный ирландский танец в толпе других пар. – Сегодня ты хорошо потренировалась, Канойя, – начал сладко, но в то же время серьёзно говорить Пэв, улыбаясь при этом. – Показала хорошие результаты, я очень доволен тобой.

– Ну, я просто слушалась своего наставника, – улыбнулась я.

– Просто ты очень захотела, ты поверила в себя.

– Я просто подумала: раз в меня верит мой учитель, то почему я должна сомневаться в себе?

– Ты потрясающая девушка, Кана, – это он прошептал мне на ухо и стал вдыхать запах моих волос. – А ещё ты пахнешь спелым инжиром и ванилью, – он опять сладко улыбнулся мне, глядя прямо в глаза. Я немного смутилась, но не подала виду.

– Во сколько завтра отправляемся? – попыталась я перевести тему.

– На рассвете, – спокойно ответил он, продолжая всё так же смотреть мне в глаза.

– Не рановато? Мы сегодня тут развлекаемся допоздна.

– Я пошутил, – улыбнулся он. – Я сам приду за вами, – он немного помолчал. – Кана, а сколько тебе лет? – я была немного удивлена вопросу.

– С какой целью интересуешься? – хитро посмотрела я.

– Просто, из любопытства.

– Мне семнадцать лет. От роду, – я подчеркнула последние слова, намекая, что я не вечная.

– Ооо, а ты совсем молодая! – он был приятно удивлён. – Но в тебе столько отваги! Ты действительно герой.

И тут музыка закончилась. Ещё немного пообщавшись, мы отправились домой, во дворец. На пути домой было не шумно, слышалось стрекотание светлячков, музыка из трактира. Воздух был пропитан запахом наступающей осени. Лунный диск висел высоко над городом, озаряя окрестности своим серебряным ликом. В основном мы шли молча, но иногда Пэврен начинал говорить о чём-то с Аза-лоро. Я не вдавалась в их разговор, я наслаждалась жизнью, наслаждалась каждым мгновением своей юности. Пожалуй, юность – это то время в жизни, когда ты способен сделать всё возможное, чтобы твои мечты стали вовсе не мечтами, а реальностью. Ты готов отдавать всего себя, рисковать временем, силами, чувствами, чтобы достичь того, к чему так отчаянно стремишься.