Но и спуску маньчжурам давать нельзя. Каким бы там ни был этот самый караул, но стоит он на моей земле. А в нем иноземные солдаты.

Как же громко топает часовой на наблюдательной вышке. Прямо по мозгам сапогами – топ-топ-топ, топ-топ-топ. Будто в барабан бьет. Китаец вот и уши пытается ладошками прикрывать, а все равно достает этот грохот.

Я побрел дальше. Еще и старался спину прямо держать. Положение обязывает. Не дай бог кто увидит, какая развалина вместо бравого губернатора из сарая выползла. Болтать всякое начнут…

Зря понарыли тут всяких валов. Нормальному чиновнику ни пройти ни проехать. Лестницу бы хоть, что ли, устроили…

Кое-как спустился. Нашел обломок копья и с его помощью…

Вся честная компания была уже в сборе. Подбежал Артемка с рюмкой и кусочком лепешки. Затараторил:

– А мы-то вас будить не стали, вашество. Все ужо с рассвету туточки, лечацца…

Дрогнувшей рукой, пролив несколько капель на траву, я взял лекарство. Поморщился от ядреного сивушного духа, но таки уговорил себя принять микстуру. Выдохнул, глотнул, потянулся к хлебу. Пойло огненной волной обрушилось в отравленный организм. Стал считать. Как всегда, на «девяти» подобное вылечило подобное.

Совсем уже другой походкой подошел к остальным командирам экспедиции. Поздоровался. Посетовал, что нет лимона.

– К чему вам сей фрукт, ваше превосходительство? – удивился Миша Корнилов.

– Восполнить в теле дефицит витамина Це, конечно, – еще больше удивился я. Неужели опять вперед прогресса тороплюсь и они о витаминах еще ничего не знают?

– Что, простите? – тут же заинтересовался Барков.

– Александр Александрович, – укоризненно протянул я, – уж кому, как не вам, знать, что спирт вытесняет из клеток тела витамин и воду. Оттого с похмелья этакая-то жажда.

– Как вы сказали, ваше превосходительство? Витамин Це? Что же это за зверь такой?

– Аскорбиновая кислота. Витамин Це. Вы бы, доктор, поменьше всякими глупостями нерусских графов увлекались, а больше труды современных ученых изучали. Кислота сия и жар в теле усмиряет, и за обмен воды в теле ответственна. Недостаток же ее в организме и к цинге привести может.

– И что же, по-вашему, цингу лимоном можно исцелить?

– Лимоном, или луком, или вот хотя бы капустой квашеной…

– Ой, – пискнул Артемка. – А Астафий Степаныч как ушел к купцам за капусткой, так и застрял где-нито…

– Хорошо бы сейчас капустки, – мечтательно выдохнул хорунжий.

Принтц промолчал, но, как, впрочем, и я, сглотнул обильную слюну. Стоило только представить кисленький вкус на языке…

– Позвольте, Герман Густавович, я запишу имя этого великого ученого, – приготовив обрывок какой-то бумажки и карандаш, снова принялся домогаться меня врач. – Того, что открыл эту… кислоту и ее влияние на жизненные процессы.

– Аскорбиновую, господин Барков. А имени я, к сожалению, не помню. Плохо запоминаю имена. Но вы можете сами проверить мною прочитанное. Кислота эта и в хвое молодой содержится, и в лесных ягодах.

От допроса с пристрастием меня избавило явление потерявшегося Безсонова. Он поставил бочонок у ног моего денщика и, склонив голову, подошел ко мне.

– Виноват я, Герман Густавович, – прогудел он. – Грех на душу взял. Китаёза-то трофейный преставился вчерась…

– Да-а-а?

– Сидел вродя, как все, песни с ним пели. Разговоры разговаривали. А то он вдруг побелел весь, обвис… Прямо на руках у меня… Да и окочурился парнишка. Моя в том вина. Штоб мне, дурню, мозгой не раскинуть, что мальчишечке много хмельного во вред, поди, пойдет…

– Перестаньте, сотник, – чувствуя, что вот-вот – и богатырь вовсе расклеится, рыкнул я. Хотя был соблазн его еще помучить. В конце концов, мы в ответе за тех, кого приручили. Пожалел. В первую очередь – китайца. – Если ваш подопечный умер, тогда кто на бастионе у пушки сидит и шевельнуться боится? Немедленно отправляйтесь его лечить. После приведете сюда. Приказ ясен?