В какой-то момент рука Яра скользнула к паху, и Каликс быстро отвернулся, даром что тот стоял к нему спиной. И почему-то только сейчас осознал, что это был первый раз, когда он находился рядом с обнаженным человеком старше трех лет. Конечно, в этом не было ничего дурного — они ведь просто мылись. И он совершенно точно не нарушал никаких Обетов — по той же причине. И все равно чувство неловкости, запоздалое и неприятное, все-таки пришло.

Впрочем, это не помешало Каликсу полить Яра водой. Тот, не заметив ни его изысканий, ни последовавшей заминки, громко фыркал, щедро расплескивая вокруг себя горячую воду. Его плечи и спина стали алыми от жара, мокрая кожа блестела в отсветах пламени в очаге.

— Тут немного осталось, — нарушил молчание Каликс, показывая на ведро. — Окатить тебя? — и он показал, будто поднимает ведро и опрокидывает себе на голову.

Яр энергично кивнул, сверкнув в полумраке серьгой, и подставил плечи.

Выливая на его голову остатки воды, Каликс подумал, что украшение, наверное, следовало снять, но это точно была не его забота, а потому он просто подал Яру полотенце и ушел вглубь комнаты, занявшись своими вещами. Одежду стоило отдать в чистку — хоть после очищающих амулетов все тело будет чесаться.

— Да тарталéм нут? — окликнул его Яр.

Каликс обернулся на голос и обнаружил, что тот накинул свой кафтан и теперь держит в руках две грязные рубашки — свою и Каликса.

— Да, отдай в чистку, — попросил Каликс. — Спасибо, — поблагодарил за избавление от необходимости выходить в коридор.

Маловероятно, что он встретит леди Варрован в общем зале, но лишний раз пересекаться с ней не хотелось. Один из наставников Каликса придерживался мнения, что если не будет просьб, то не придется и идти на сделку с совестью и отказывать. Впервые в жизни Каликс согласился с этой мудростью. Леди Варрован, судя по всему, была из той породы людей, кто почитает свои желания за приказы, коих нельзя ослушаться. Каликс был почти уверен, что завтра утром она снова будет просить его о сопровождении до следующего города.

Яр ушел — как был, в кафтане на голое тело и сапогах на голые же ноги, а Каликс с негожим для Рыцаря удовольствием вытянулся на кровати, наконец-то давая опору ужасно уставшей спине. Растирания мылом, конечно, облегчили немного его мучения, но лечь все равно было невыносимо, почти греховно приятно.

Через какое-то время в комнату постучали. Каликс разрешил войти и лишь потом спохватился: а что, если леди Варрован решила-таки вручить ему награду?..

Но отстаивать свою честь и Обеты не пришлось: потревожить его покой решился слуга. Не говоря ни слова, он быстро навел порядок после их с Яром помывки, вынес пустые ведра, а потом вернулся с полным подносом еды.

Каликс не стал вставать. Вот вернется Яр — тогда и сядут к столу. А пока что можно было немного побаловать уставшее тело. В конце концов, преодоление и умерщвление плоти — удел Ордена Безлунного Неба. Утренняя Звезда же предписывала жить так, чтобы ее Свет мог без стыда осветить каждый закоулок души, и радость — не чрезмерная, конечно, — вполне вписывалась в постулаты. Когда удовольствие не становится самоцелью, оно вполне допустимо.

Яр вернулся, когда Каликсу уже стало трудно бороться со сном. Вид у него был самый довольный, а в руках — целый ворох одежды. Всю ее он без сомнений бросил на кровать и разобрал на две кучи. В одной оказались единственные рубаха и штаны, а во второй — как минимум три таких комплекта.

— Бан там, — улыбаясь, Яр кивнул Каликсу на большую кучу.

Каликс поднялся, пригляделся.

Вещи, что Яр держал в руках, были его размера. Оставшиеся же на кровати — нет. Реши он надеть одну из рубашек, в вырез горловины вылезло бы и плечо. Штаны оказались бы невозможно длинными, а пояс пришлось утягивать веревкой.