Вся четвёрка забежала на тупиковую улицу и теперь, тяжело дыша, пыталась отыскать пути отхода, попутно ругаясь. Нервы сдавали.

– Это похоже на сумасшествие!

– Ты прав, – в разговор спорщиков неожиданно встрял чужеродный голос. Охотники вздрогнули и одновременно повернулись в сторону приближающегося преследователя – высокого морозного блондина с ледяными глазами. – Я бы сказал, что вам промыли мозги и принудили поверить в откровенный бред.

Первый из спорщиков попятился, но не забыл выставить перед собой руку с висящим на ладони амулетом.

Преследователь закатил глаза и увереннее зашагал к охотникам.

– Да спрячь свою висюльку, она не остановит меня.

– Я видел, что она уничтожала таких, как ты! – испуганно заблеял смертный, всё ещё веря в силу созданного амулета.

Преследователь снисходительно усмехнулся.

– Таких, как я больше нет.

Плотный туман заклубился из-под полы его пальто, стал застилать узкие улочки, словно опасный зверь приближаться к добыче. Перепуганные беглецы попятились, подпёрли спинами стены домов и судорожно выдохнули, когда вязкая серая масса коснулась щиколоток, поползла вверх, окутала с головой.

– Ты говорил, что демоны убили твою семью. Но вижу, ты и сам справился с этим без посторонней помощи, – отрешённо хмыкнул Преследователь. Узнавать жуткие тайны душ было не впервой, да только прежде это были не люди. Человеческая природа всё ещё искренне поражала мужчину. – А ты твердил, что демоны – исчадия Ада – напали на твою любимую, которую ты героически спас. Да только были ли эти демоны в реальности? – задался вопросом вслух нападавший.

Замершие беглецы, утонувшие в ворохе самых жутких кошмаров, блуждали по лабиринтам памяти. Преследователь скривился, вздохнул, набирая полные лёгкие воздуха; температура вокруг него уверенно поползла вниз. Бывшие охотники жалобно всхлипнули, изнутри изледневая. Камни на их браслетах треснули, рассыпались в пыль, и в это мгновение тьма поглотила человеческие души.

Преследователь склонил голову, прикрыл глаза и россыпью мориона почтил вступивших на новый цикл очищения.

2.

– Кобальт, не думал, что ты вернёшься сегодня, – Финн обрадованно махнул другу и поспешил к нему, обнимаясь и пожимая руку. – Как поездка?

– Путешествия меня окрыляют. Да, это иронично, – рассмеялся Дракон, замечая улыбку Финнварда. – Этот мир прекрасен, серьёзно. После серости и угрюмости моего, я с наслаждением вдыхаю здешние запахи и ловлю цвета.

– Меня больше волнует, за чей счет ты путешествуешь, – хмыкнула Карла, подозрительно изучая пришедшего гостя. Кобальту даже не нужно было смотреть на девушку, чтобы ощутить неприязнь, идущую от неё.

– А ты всё никак меня не простишь, – огорчённо хмыкнул Дракон. – Даже Вивьен уже больше не сердится на меня. Да, Ви? – Кобальт обернулся к замершей у дивана ведьмочке. Попутно кивнул сидящей Айсейдоре.

– Чего мне сердиться, если я заранее знала, как и что будет, – пролепетала, смущаясь девочка.

Кобальт мимолётно улыбнулся и кивнул Карле, мол, видишь. В ответ красноволосая Фицджеральд фыркнула и отошла, демонстрируя, что общество Дракона ей неприятно.

– Упрямая до ужаса! Как ты только её выносишь, Финн? – беззвучно рассмеялся мужчина, косясь на друга и ловя его недовольный взгляд. Закатил глаза и поспешно заговорил о другом: – Чего у вас можно выпить?

– Идём, – Финнвард был рад съехать с темы, а потому торопливо увёл Дракона подальше от жены и дочери, переключаясь на безопасные истории о путешествии.

«Ещё минус четверо».

«Сопротивлялись? Ты в порядке?»

«Переживаешь?» – хитрый смайлик в конце вопроса и лукавая ухмылка на лице.