12 июня. Вторник

Мою проклятую комнату ломают, переделывают печь…

Мы, может быть, переедем. Я искал квартиру.

Я нашел себе две комнаты и кухню – за 10 рублей квартира… Если да, то перееду. Но, естественно: мимо!

Нашел квартиру…

14 июня. Четверг

Вася[19] утром торжественно объявил: «Ты письма от профессора не получил?» – Нет… «Так ты будешь работать в конторе каждый день с 9 до 2».

Ладно… Не всё ли равно… В 12 ходил к инженеру, получил 3 р., выпил у него стакан чаю, купил «Русское слово» и пришел домой отдать маме полтинник.

Странно… почему всё так делается: работать, работать, надеяться… мечтать, а тут вдруг опять молчание и неизвестность… Поневоле полная апатия и не хочется ничего искать.

Мне не везет, как всегда… работать не хочу… думать не хочу… рвусь, рвусь, чтобы вырваться из дома, жить одному, свободно, легко… Сделал всё, что мог и всё ни к чему… с 9 до 2-х. Да, так и должно, думал я… И уже молчал… и разбирал какие-то бумаги грязные, и клал, и проверял… Не хочется думать… Надоело…

7 июля

Дома – целая история, придется уезжать нам с матерью… Из редакции «Раннее Утро» [пришел] ответ, что посылаем Ваши стихи, которые напечатаны быть не могут… Почему?.. А из «Московской почты» – молчание. Целый день я бегал по городу, искал работы в Университете, в Аполло, в… и всё одно: нет.

9 июля

Послал письмо с тремя стихами в «Сатирикон».

14 июля

Нашел маленькую милую квартирку за 10 рублей, на хорошей улице, 20 июля уедем, будем жить с мамой.

Я теперь стал относительно спокоен насчет призыва. Пойду… И это будет хорошо, я буду знать кое-что…

Я по целым дням искал квартиру, но тут утром я вдруг увидел эту и снял.

У меня есть чувство, что если мне что-то нужно, я не должен за этим гнаться, я должен ждать, оно придет само…

Мне почему нравится комната домохозяина, она похожа на каюту… Два шкафа, между ними стол, над столом доска, на которой странные медные часы, похожи на машинные и много кнопок… Кажется, окно высоко, высоко… Я люблю комнаты, где свет наверху, он не кричит о себе, а делает свое дело молча, светит и всё, ровно и спокойно…

16 июля

Вчера целый день сидел дома… Никуда не ходил, рисовал и читал.

Обещали какую-то чертежную работу.

А дом мой, проклятый дом. Всё-то считают, злятся, хлопают дверьми, носятся… Как надоело это!..

Верил я ему (Адлеру), а он нисколько даже не помнит обо мне…

19 июля. Четверг

Встали в 4 утра, переезжали, к 9 утра переехали.

Вот десять вечера… я сижу за своим столом, кругом милые книги, на стенах мои работы, Анта… На столе снимок с Т… думаю о ней… Квартиру я устроил так, как только можно из нашего материала. Мама счастлива.

Я сегодня вспомнил о далеком детстве, когда мама уходила служить[20], мне было скучно без нее. Она показывала на портрет женщины, говорила, это я, когда была молодой… И я целыми часами один сидя на диване рассматривал это чужое лицо, и мне тогда верилось, и я любил этот портрет, потому что это было то, чего не было в настоящее время (это была олеография).

Мне теперь жаль, что она не сохранилась до сих пор…

20 июля. Пятница

Итак, мы с мамой одни. Я работаю, пишу эскиз, хожу к инженеру… Моя милая мама всё спрашивает меня, что купить и сделать… Мы живем тихо, тихо…

Напротив окон нашей квартиры живет девушка… Она смотрит в наши окна, она спрашивает маму, как устроились. Мне нравится, когда она смотрит, она такая тихая, тихая… У нее задумчивый кроткий взгляд…

21 июля

Я сижу за своим большим столом, который наполовину заставлен красками, бутылками, бумагой и книгами… Я нарочно сделал его таким большим, удобнее работать. Мне теперь так хорошо… Раньше я старался быть меньше дома, где-нибудь, лишь бы не дома, а теперь мне хочется скорей быть дома, потому что он стал мне дорог…