Как принять серьезные решения в первом шоке?
Возможно, в процессе родов или сразу после них вас начнут атаковать вопросами о похоронах. Или предлагать работу с психологом из больницы. Близкие будут спрашивать о новостях, о причинах потери. Муж о том, что делать с купленными вещами. Даже в этой острой фазе возникает множество ситуаций, в которых потребуются ваши решения. Порой будет сложно прийти к единому мнению даже с супругом. Но очень важно осознать, что ни одна из проблем не требует срочного ответа. У вас есть время прийти в себя, поразмышлять о вариантах, посоветоваться и договориться. Какими бы не были ваши решения – будет место для сожалений и для удовлетворения. В такой ситуации нет идеальных путей, но есть ваш путь. То, что вы можете сделать для себя и своего малыша – быть честной с собой, и с теми, кто рядом. Доверьтесь себе: просите о помощи и совете, если вам это нужно, делегируйте то, что вы не в состоянии сделать самостоятельно, говорите о необходимости побыть в одиночестве, если не находите ресурса к общению.
Практическая часть:
Если ваши роды или завершение беременности уже в прошлом, а вы возвращаетесь туда с ощущением, что поступили неверно, предлагаю вам обратиться к себе с сочувствием. Вспомните, какой ошарашенной и опустошенной вы были. Как много сил потребовалось, чтобы просто прожить этот отрезок времени, столкнувшись с большим количеством вопросов и совершая выбор. Попробуйте ответить самой себе на внутренние критические комментарии:
– «Можно было обсудить это с доктором сразу.»
– «В тот момент я уже спросила обо всем, что смогла вспомнить в шоке».
– «Почему я не посмотрела на малыша?»
– «Я была так напугана, было непросто даже находиться там».
– «Зачем я была так категорична и не позволила меня поддержать?»
– «Мне было очень больно, я делала то, на что мне хватало сил».
Глава 3. Почему я?
Просыпаться очень больно. Начиная с момента пробуждения от наркоза после родов и дальше, каждое утро, снова и снова проживать боль от нахлынувшего осознания в каком мире я живу. В мире, где моя дочь умерла и где всё – не то, чем казалось. Раз за разом испытывать шок и боль от всплывающих в памяти слов врача «ее сердце не бьется». При этом удивительно, как эта острая боль местами сменялась ровным «ни-че-го» не чувствую. Будто душа не выдерживала таких страданий, и просто выключала все эмоции. Это было странно и немного пугающе, зато позволяло вникать в суть того, что говорили доктора, обсуждать причины смерти дочери и несколько раз в день выполнять все процедуры.
Две ночи после родов я провела в больнице. Первую – в реанимации под успокоительными (спасибо врачам за то, что дали возможность поспать). Вторую – в платной палате одна (за что тоже несказанно благодарна, ведь так везет далеко не каждой женщине). Тем не менее, вспоминаю эти дни я только с ужасом. Был конец июня, ужасная жара, будто живешь в парнике, и тело просто сходит с ума от пота, боли, и пустоты. В столовой подают стандартную больничную еду, а я смотрю на нее и думаю, что эти блюда, как и моя жизнь – топорные, безвкусные и убогие.
Посещения в роддомах стран бывшего СНГ запрещены, максимум в приемные часы можно выйти в фойе и увидеть близких. Во второй день муж смог договориться и пройти ко мне на пару часов. Мне кажется, такая практика как никогда нужна женщинам после родов с потерей. Однако наша история – исключение из правил бездушной машины государственной медицины. Особенно жутко находиться в одиночестве ночью, в темноте мысли нападают роем, медленно тянется время, как будто специально замирает, растягивая мучения. Я в буквальном смысле считала секунду за секундой, ожидая, когда меня выпишут, когда я вернусь домой, когда эта боль закончится. Было такое чувство, что я – открытая рана. Буквально все во внешнем мире причиняет страдания, а условия в больнице для таких мам, как машина боли. Женщин, которые потеряли детей после родов, кладут в палату в том же отделении, где находятся молодые мамы с младенцами. И я всю ночь слушаю плач чужих малышей. Стоит выйти из палаты на завтрак или на УЗИ, обязательно какая-то женщина провозит мимо люльку с карапузом. Она улыбнется мне робко, а меня будто полоснули лезвием. Я ненавидела эту больницу, со всеми ее хорошими врачами, пухлыми младенцами и уставшими мамами, которые даже не представляли, насколько это большое счастье – просто родить здорового живого ребенка.