Пловцы жили на другом конце «Лесного», в ближнем к бассейну двухэтажном корпусе. Последние годы он был в ремонте, но теперь леса сняли, разобрали дощатый забор, увезли мусор, и дом со своими колоннами и узорчатыми кирпичными стенами оказался самым красивым во всём пансионате. Скорее, даже не дом, а маленький дворец.

Ксения прошла мимо танцевального зала, не удержалась и заглянула в курилку, встала спиной к той самой берёзе. «Вот здесь была я, здесь она, оттуда они выскочили» – настоящая жесть… Но вокруг было безлюдно, светло, и не с кем оказалось разделить острые воспоминания. Да и чёрт с ними, пускай выветриваются! Ксения миновала аллею, свернула на стадион: здесь тоже никого не было. А ведь прежде она не выходила в воскресенье так рано, никогда не видела лагерь таким пустым и свежим. Даже голова закружилась от новизны.

Ксения разулась, до середины тугих икр закатала джинсы и, держа в руках кроссовки, ступила на футбольное поле. Сначала ёжилась в компании со своей длинной тенью, поджимала пальцы на холодной мокрой траве, но шагов через десять привыкла, пошла свободно и широко.

Она пересекала поле наискосок, оставляя за собой тёмную полосу, по дуге обогнула центр с вытоптанной коричневой плешью. На другом краю вытерла стопы носками, надела кроссовки на босу ногу. Носки вывернула наизнанку и спрятала в карманы ветровки.

Вот и бассейн, и тот самый корпус-дворец. Несколько раз прошла вдоль фасада, присела на скамейку возле крыльца, стала ждать. Вряд ли первой выйдет эта Лида, но хоть кто-нибудь из ребят, кого можно спросить.

Что-то щёлкнуло над головой: на втором этаже открылось окно. Послышалась музыка и тут же стихла. Ксения встала и вновь опустилась на скамейку. Совсем разнервничалась… Если через минуту никто не появится – надо уходить. Минута, ещё одна… Вот они: трое ребят и две девушки, примерно Ксюшиных лет – все были вчера на дискотеке, – и среди них этот коротко стриженный блондин. Странно: утром не вспоминала его, а увидела – и чтото дрогнуло внутри. Не его ли, на самом-то деле, хотела встретить, прикрываясь мыслями о Лиде?

Прошли мимо, ни о чём не успела спросить. Надо возвращаться. Пловцы расслабленно затрусили по аллее, направляясь к стадиону. Ксения встала…

– Ребята! – крикнула она и быстрым шагом пустилась вдогонку. Они остановились, обернулись.

– Слушайте, я это… хотела узнать, как там она? – спросила Ксения, глядя парню в лицо: ты ведь понимаешь, о ком?

– Да нормально, – сипловатым голосом отозвалась черноволосая девушка в спортивных брючках и топике, с пухлыми детскими щеками и большим, до дна видным пупком на плоском животе. – Чего ты переживаешь, она давно напрашивалась. Наглая, как… блин, не знаю, кто. Правда, Гера?

– Всё в порядке, – кивнул блондин. – Поплакала ещё минут двадцать, наверное, потом уснула.

– Спит ещё, – подтвердила девушка, – мы не будили.

– А что с зубом?

– Так, – Гера чуть взмахнул рукой, – маленький кусочек отломился.

– Ну, вы скажите, что я извиняюсь, ладно? Я не хотела, честно. От страха так получилось.

– Хорошо, не волнуйся. Как вернёмся, тут же и скажем.

– Спасибо!

Пловцы побежали дальше. Ксения поглядела вслед, улыбнулась и пошла к себе в корпус. Как они, всё-таки, не похожи на привычных для неё ребят и девочек; и дело даже не в росте и плечах. Танцоры цепко, словно мухи за потолок, держатся за землю, а пловцы на земле – словно не в своей стихии. Как будто они тратят слишком много сил на то, чтобы просто держать равновесие, и даже самые высокие и могучие из них вблизи кажутся немного беспомощными. Даже такие, как этот светловолосый Гера. Герман, наверное. Или, может быть, Георгий?…