За последние пятьдесят лет даже прогноз погоды стал намного точнее и стал причиной головной боли поклонников бейсбола. В девятнадцатом веке газеты сравнивали предсказания метеорологической службы с предсказаниями астрологов, и последние часто оказывались более надежными. Сегодня люди вроде меня цепляются за прогнозы как за послания Бога, доставленные с точностью до минуты в их смартфон. Надежные инструменты прогнозирования появились у человечества благодаря эпохе Просвещения[7] и ее последствиям. Сейчас, когда мы вооружены информацией и сложными технологиями, мы с жалостью оглядываемся на жертв Помпей.

В XXI веке мы вступили в новую эру одержимости предсказаниями. Отчасти это связано с революцией в аналитике данных, которая произошла благодаря скачкам в вычислительной мощности. Прямо сейчас миллиарды инструментов по всему миру собирают триллионы данных. Эти аппараты наблюдают практически все на Земле и в околоземном пространстве, как армия небесных сыщиков.

Наш аппетит к прогнозированию удовлетворяется достижениями в области машинного обучения. Наши компьютеры способны учиться на моделях прошлого для прогнозирования будущих тенденций. Люди теперь используют такие инструменты, чтобы предсказать, какие книги или одежду купит клиент, как будет распространяться вспышка гриппа, в каких городских кварталах будут наблюдаться всплески преступности во время отключений электроэнергии и как разлив нефти будет распространяться по морю. В нашу эпоху мы чаще всего пытаемся предсказать ближайшее будущее – какая песня станет следующим хитом или какой баннер привлечет внимание пользователя, когда тот зайдет на определенный веб-сайт. Даже метеорологи пытаются точнее предсказать, ожидается ли дождь в ближайший час, а не через десять дней или две недели.

Эти научные предсказания несовершенны, поскольку для оценки будущего они полагаются на тенденции прошлого. Тем не менее они привлекают миллиарды долларов инвестиций и захватывают внимание корпораций и правительств, оставаясь главной фишкой десятилетия.

Конечно, надежные прогнозы на будущее целесообразны только в том случае, если мы их используем. И парадокс заключается в том, что люди не так часто прислушиваются к ним при подготовке к будущему. Люди не всегда убегают от вулкана. >Оказывается, хороший прогноз не всегда приводит к взвешенным решениям.

Порой легче представить смерть от нападения акулы, чем вообразить себя со вставными зубами. Мысль о старении вызывает чувство страха – сразу хочется на что-то отвлечься, проверить электронную почту или переставить захламленный шкаф. Я никогда не испытывала собственную старость, и имеющийся у меня опыт едва ли поможет представить это будущее. Тем не менее я знаю, что, учитывая мой пол и семейную историю, я имею все шансы состариться и дожить до самых преклонных лет. У меня под рукой достаточно надежный прогноз, основанный на точных исторических данных. Чего у меня нет, так это дальновидности, чтобы использовать его.

Я много лет боролась с необходимостью принимать решения, которые повлияют на мою старость: заводить детей или нет, как правильно экономить и как инвестировать. Некоторые скажут, что я активно этого избегала. Но в этом я не одинока. Опрос, проведенный в 2006 году среди сотен людей из 24 стран, показал, что большинство людей думает о будущем лишь в пределах ближайших 15 лет, даже если они беспокоятся о будущем больше, чем о настоящем. Им сложно вообразить свою жизнь за пределами пятнадцатилетнего периода.

Люди скитались по Земле более семи тысяч поколений, и большую часть этого времени они могли ожидать смерти примерно в сорок лет. Но за последние два столетия средняя продолжительность жизни неуклонно росла благодаря медицинским открытиям, которые спасали младенцев от смерти и излечивали людей от инфекционных заболеваний. Сегодня ожидаемая продолжительность жизни при рождении составляет в среднем более семидесяти лет во всем мире и более восьмидесяти лет в большинстве развитых стран. К 2100 году новорожденные в развитых странах вполне смогут рассчитывать на столетие или больше.