– Христофор Бонифачьевич?

– Проходите!

2. Не спрашивай, кого закопали вчера, лучше реши – кого ты прикопаешь сегодня!

  Начальник отдела долго разглагольствовать не стал. Он строго посмотрел на молодых архивариусов.

– Готовьтесь на выезд в район. Семенов старший!

  Илья тут же кивнул, ему было привычно, что их в любой момент дня и ночи могут сорвать безо всякого предварительного приказа. Работа такая – Служба государева! Пелагея же ошеломленно таращила свои тусклые глазенки на мужчин. Она поступила к ним в начале зимы и еще не до конца осознала суть Опричнины.

 Их боевой слоган «Не спрашивай, кого закопали вчера, лучше реши – кого ты прикопаешь сегодня!» придуман неспроста.

– И мне тоже ехать?

 Басов тяжело глянул на новенькую, и та разом сникла.

  Семенов еле сдержал улыбку и деловито поинтересовался:

– Христофор Бонифачьевич, куда?

  Начальник ткнул пальцем в подробнейшую карту Архангельской области. Деревушка, которая оказалась на конце ногтя, располагалась на реке Пинега.

– Название не вижу.

– Кочмогора! В ней всего несколько жилых домов. Но сигнал к нам поступил от самого Василия Кузьмича.

  Семенов хмыкнул, а Трескина заинтересованно повернулась к нему.

– Это руководитель службы участковых Пинежского района. Христофор Бонифачьевич, что там такого необычного случилось, что сам Кузьмич нас прям срочно затребовал?

– Что еще на Пинежье может произойти, окромя козней Верховских колдовок? Нынче и лешаки-то смирно по своим чащобам сидят, МЧС боятся.

 И тут всех удивила сидящая доселе мирно Пелагея:

– Никак икотница объявилась?

  Басов удовлетворенно хмыкнул, а Илья выдохнул. Нет, чтобы ничто иное попалось!

– Значится так, тимуровцы, сначала дуйте к Андроповой, затем на вокзал за билетами. Кузьмич встретит у поезда и довезет куда следует. И тама чтобы никому ни полслова.

– Христофор Бонифачьевич, а может в интернете на корпоративную карту билет взять?

  Начальник отдела потер небольшую бородку и махнул рукой. Мол, поступайте как хотите, но слово государево исполните.

  Встретились на железнодорожном вокзале. Единственная ветка железной дороги, идущая от Архангельска не на юг, была построена еще в семидесятые годы двадцатого века. И шла она точно на восток. Говорят, что дорогу хотели довезти до Урала, но что-то не сложилась. Так что вторым концом она упиралась в райцентр под названием Карпогоры. Туда им было и надо. Давно прошли времена, когда по селам и деревням огромного севера летали самолет и вертолеты. Нынче добираться приходилось долго и маятно. Хорошо хоть поезда туда ездили новые, более комфортабельные.

  Илья скептически осмотрел Пелагею, но увиденным остался доволен. Это в городе весна, а сразу -а ним еще властвует настоящая зима. Трескина прибыла в путь в толстом пуховике, в новомодном подобии валенок уггах и в шапочке явно домашней вязки. Хотя что он к ней прицепился. Девушка и сама с района, а не какая-то непривычная к северному климату городская дурочка.

– Пошли, поезд убывает с третьего пути.

 На неделе народу в вагоне было немного, и сотрудники Отдела ЧС удобно устроились в креслах. Пелагея глянула на часы, затем на Илью и поинтересовалась:

– Ты уверен, что там нас ждет именно иконтица? Бред какой-то из сивой сказки! Двадцать первый век, а мы занимаемся суевериями.

  Илья снисходительно глянул на коллегу:

  Поля, ты хоть и новичок, но должна знать, что все необычное и есть в сфере интересов нашей епархии?

– Ну да! – как-то неуверенно кивнула Трескина. До сих пор она больше занималась бумагами в конторе или архиве.

  Семенов же и не думал ёрничать. Все начинающие сотрудники прошли через это. Удивление, неприятие, любопытство и мягкий переход к заурядности восприятия. Ну, подумаешь, охотишься на привидения! У работников канализации работа еще глубже.