– Ага, на него. А я не знаю, как мне не оплошать, – вздохнул мальчонка.

– И что же, старец Онагост не учил вас, как надобно?

– Учил. И в лес мы с Митькой каждый вечер бегаем, чтоб получилось-то. И грязью обмажемся, и в мох зароемся, и лежим по несколько часов, не шелохнувшись.

– Ну и верно, – кивнул Мирон.

– А он, заяц-то, все равно боится нас и не подходит более чем на четыре аршина. Боится, видать. А нам велено, лежа, как «пластун», ждать, пока проходящий заяц не подойдет, и поймать его! И кто поймает, тот выдержит испытание.

– А…

– А я очень хочу поймать! – выпалил мальчик. – Но никак не выходит. А ведь я хочу, как вы, тоже в сотне быть! Подскажите мне, Мирон Иванович, хитрость какую.

Наклонившись к мальчику, Мирон показал ему рукой приблизиться к его лицу. Паренек чуть привстал на цыпочки, и Мирон шепотом сказал:

– Говорю только тебе, – Мирон знал, что уже назавтра вся ватага парней будет знать эту хитрость. Но Мирон лишь усмехнулся. Все-таки, если эти мальчишки будут знать это все, возможно, в будущем знание спасет им жизнь в бою. – Ты дыхание свое усмири, как будто спишь. Да так, чтобы твой выдох даже траву не шевелил. Глаза не закрывай и смотри в оба. Тело свое, словно вкопанное сделай, чтобы оно срослось с землей, и представь, что ты трава. Тело чуть расслабь, а мысли свои в напряжении держи. Как заяц подойдет, сразу не хватай его, пусть освоится около тебя и травку пощиплет, и только тут и лови его. Да за уши хватай, они у него большие.

Отодвинувшись от паренька, Мирон по-доброму оскалился и вновь посмотрел на двор. Василия так и не было видно.

– Ох, спасибо вам, Мирон Иванович!

Времени искать Василия уже не было, и Мирон быстро направился в свою келью, чтобы переодеться для занятий. Сегодня были учения по энергетической защите у старца Светослава, а Мирону это учение очень нравилось, и он не хотел опоздать на него. Все-таки только некоторые из ратников-волков сподобились проходить данное обучение, только те, у кого выявились к этому определенные энергетические способности. Девяностолетний старец Светослав сам отбирал таких парней и юношей, а потом брал в обучение. Мирон был одним из дюжины таких ратников и очень дорожил этим. Ведь старец, обладая такими сакральными, древними знаниями предков, передавал их им. К сожалению, его брат, Василий, не обладал нужной энергетикой и не имел способностей в этой области тайных знаний.

Мирон едва приблизился к въездным воротам монастыря, как его окликнул один из двух парней, которые разгружали приехавшую телегу с зерном.

– Эй, браток, подсоби! – позвал его парень. Мирон обернулся к нему, и парень добавил: – Петр-то слег у нас в горячке сегодня, а еще двух в царскую слободу вызвали. Мы с Гришкой вдвоем до утра тягать будем, мешки-то.

Понимая, что точно опоздает на занятие, Сабуров все же остановился. Возможно, старец Светослав даже выгонит его взашей, не пустив после опоздания, так уже бывало с другими братьями, но в просьбе парню он не мог отказать.

– Хорошо, Никита, помогу, – кивнул Мирон.

Проворно подойдя к бревнам, лежащим у белокаменного забора, Сабуров начал стягивать с широких плеч черный кафтан, а затем рубашку. Одежда была дюже дорогая, и пачкать ее пыльными мешками с рожью он не хотел. Парни, таскающие мешки, не боялись испачкаться, ибо их облачение состояло из старой заштопанной рубахи и штанов. Оставшись в одних штанах и сапогах, с голым торсом, Мирон устремился к телеге. Прохладная погода не испугала его, так же, как и нахлынувший холодный ветер, и он немого поежился, зная, что сейчас согреется, ведь таскать трехпудовые мешки было нелегким делом. Подойдя к телеге, Мирон бойко взвалил на плечи увесистый мешок и устремился через двор к погребу, куда носили мешки парни.