– Вряд ли они станут перечить опричнику, да еще и поручному царя, – ответил Ростислав, демонстративно выставив перед хозяйкой руку с перстнем.

Елена сидела, откинувшись на спинку кушетки, проворачивая длинными пальцами бокал на столике.

– Какого царя? – тяжело вздохнув и повернувшись к собеседнику, сказала Лена, – здесь и сейчас твой перстень всего лишь дорогое старинное украшение. Той власти, которую он давал тебе там, здесь перстень не имеет. Так что с Курбиниными ты вряд ли сможешь нам помочь. Одного тронешь, приедут другие – их целая группировка. Не перебьешь же ты их всех…

– А вот это, как дело пойдет, – пожал плечами Ростислав.

Встретившись взглядом со своим гостем и вспомнив, как он хладнокровно расправился в лесу с напавшими на них бандитами, Елена поняла, что это не пустые слова.

– А ты действительно самый настоящий опричник?

– Действительно, самый настоящий, – кивнул Ростислав, глядя ей в глаза. Ему не хотелось вдаваться в подробности. Вообще, он служил в Тайном Приказе. Тайному Приказу, как и везде в опричнине были нужны свои люди, и он был одним из них.

«От него чего угодно ожидать можно,» – подумала Лена. Под его взглядом она чувствовала себя, как диссидент на допросе у следователя НКВД, и ей очень захотелось срочно переменить тему.

– Кстати, деньги, которые у тебя, здесь в нашем времени хождения не имеют. Каждая такая монета стоит очень дорого, но обменять их можно не везде. Это я к тому, что не надо пытаться предлагать их первому встречном, и расплачиваться ими при покупках. Можно сразу стать очень известным, а тебе, я так понимаю, это не к чему, – сказала она и, улыбнувшись, добавила, – и еще, как-то покороче тебя можно называть? Росс, например? А то Ростислав длинно очень…

– Называй. Я много путешествовал и меня везде называли по-разному, – ответил опричник.

Он лихорадочно прокручивал в голове все, что узнал за этот неполный день и пытался продумать свои действия хотя бы на ближайшее время. Снаружи послышался звук подъехавшей машины и гул механизма открывающего ворота, сопровождаемый лаем собак.

– Игорь приехал, – сказала Лена вставая, – спущусь, встречу его.

Из въехавшего во двор черного автомобиля вышел мужчина среднего роста с короткой бородкой. Собаки явно воспринимали его, как хозяина и крутились вокруг, пытаясь дружелюбно вилять обрубками хвостов. Мужчина потрепал псов по загривкам и направился к крыльцу.

Елена не возвращалась более получаса. Ростислав понимал, что прежде, чем познакомить его со своим братом, она хочет сначала наедине переговорить с Игорем, и объяснить ему, хотя бы то, что вообще, можно объяснить. Заскучав от разглядывания кабинета потомка Михаила Воротынского, он достал из-за пазухи черный пистоль, затрофеенный в лесу этим утром и занялся его изучением. За этим занятием его и застали вошедшие в комнату хозяева.

– Добрый день, – улыбаясь произнес Игорь и замер в дверях, увидев мужчину, одетого по последней моде шестнадцатого века, и лежащий перед ним на столе ТТ, разобранный на детали до последнего винтика.

– Теперь понятно, как он смог так быстро выстрелить второй раз, – сказал гость вместо приветствия.

– А разрешение-то есть на пистолет? – спросил Игорь Воротынский.

– Чего? – ответил встречным вопросом Ростислав, пристально смотря в глаза брату Елены.

Под этим взглядом Игорь испытал ощущение неловкости, как на допросе. Он, естественно выслушал все, что рассказала ему сестра, но поверить в ее рассказ смог лишь частично. Во всевозможные перемещения во времени Игорь, разумеется, не верил. И хоть он помнил о наставлениях деда всячески помогать человеку, который может прийти к ним из прошлых веков, думал он лишь о том, как объяснить сходство со старинным портретом, о котором твердила Елена. И еще о том, к какой спецслужбе или группировке мог принадлежать этот странный парень. А к рассказам деда он относился скорее, как сказкам. Дед хорошо рассказывал сказки.