Других проступков за Джоном Пэнфилдом не числилось.

Весь год он преподавал детям географию и ходил на работу пешком. А потом взял автомат… Где, кстати, взял?

Если бы эта история произошла в России, вопрос выглядел бы риторическим. Где взял? Да купил на любой толкучке. Или у солдата. Но в Порт-Артуре приобрести армейский автомат, по мнению префекта, было абсолютно невозможно. Из города же, судя по свидетельству коллег, учитель Пэнфилд не выезжал.

Загадка.

* * *

Были созданы две группы. Одна окружила усадьбу и готовилась к захвату. Вторая занялась оперативной работой: полицейские опрашивали коллег Пэнфилда, его соседей, свидетелей происшествия на набережной, собирали информацию, пытались сформировать точную линию диалога.

Предпринятая в полдень еще одна попытка подобраться к дому оказалась такой же безуспешной, как и первая. Пэнфилд открыл шквальный огонь и ранил двух полицейских.

– Черт возьми! – воскликнул сержант Каллингс, руководивший группой захвата.– Если он будет тратить боеприпас с такой быстротой, ему скоро будет нечем стрелять, и мы его возьмем.

– Откуда вы знаете, сержант, какой у него боеприпас? – возразил префект.– Может, он заранее готовил эту конуру и спрятал там запасы на много дней?

– Если бы Мак-Дуфф начал ремонт, как собирался, – мрачно сказал заместитель мэра, присутствовавший при разговоре, – то негодяю негде было бы прятаться.

Мак-Дуфф был владельцем усадьбы, одним из уважаемых в городе оптовых торговцев.

– Если бы, если бы… – раздраженно сказал префект.– У вас есть предложения, как проникнуть в здание?

– Нет…

– Тогда молчите.

* * *

В доме не было ни света, ни газа, ни воды. Есть ли в доме еда, не знал никто. Пэнфилд мог готовиться к своей акции заранее и спрятать не только запас патронов, но и еду на день, неделю или даже месяц.

В три часа поступила информация от оперативников. Информация заключалась в том, что ничего странного в поведении Пэнфилда обнаружено не было. Чего он, черт возьми, добивался? Если ему нужны были заложники, то зачем он перестрелял столько людей на набережной? И если он все-таки захватил заложников, то почему не выдвигает никаких требований? Сошел с ума? Но почему, в таком случае, это не отражалось на поведении Пэнфилда в предшествующие дни? Не далее, как в прошлый вечер, он пригласил в ресторан Нэнси Пиквик, учительницу истории. Молодые люди потанцевали, поболтали и разошлись. По словам Нэнси, Джон вел себя, как обычно, не приставал, был весел…

И думал в это время о том, что станет делать завтра?

В четыре, когда солнце повисло над верхушками деревьев, начался новый штурм. Снайперы, стоя за стволами деревьев, держали под прицелом все окна в доме, и стреляли по каждой вспышке. Впоследствии они утверждали, что видели вспышки практически в каждом окне – на обоих этажах. Возможно, это были отблески, возможно, игра воображения. Правдой это быть не могло, Пэнфилд не мог стрелять из десятка окон сразу. Тем не менее, когда префект отдал приказ отступить, на поляне остались лежать два трупа, и трое полицейских были ранены. Они лежали на самом виду перед домом, и вынести их не представлялось возможным.

Сержант Каллингс сунулся было вперед, размахивая белым флагом, но поверх его головы очередь срезала ветку сосны. Пришлось отступить.

В семнадцать часов над усадьбой завис вертолет, и полицейские попытались, обстреливая дом сверху, спуститься на веревочных лестницах и поднять раненых на борт. Возможно, пилот опустил машину слишком низко – короткая очередь прошила кабину наискосок, летчик был ранен в грудь и едва нашел в себе силы увести вертолет вверх и в сторону. А потом он потерял сознание, и машина, ударилась о дерево, винт поломался, вертолет опустился на соседней поляне.