– Бог един, он один для всех нас, – попыталась возразить послушница.

– Где он был этот ваш Бог, когда умирала моя мать? – Джет встала из-за стола и отвернулась к окну. – А ведь она была жрицей этого самого бога. Всю жизнь отдала, поклоняясь ему. Почему он не защитил ее от болезни?

– У жриц Саргоса, – не сдавалась Аини, – считается, что боги забирают к себе наиболее преданных последовательниц. Твоя мать была одной из них. Боги забрали ее к себе, чтоб она могла в полной мере познать божественную сущность.

– Смерть, есть смерть, моя мать мертва и точка! – резко обернувшись, отрезала Джет, ее глаза гневно сверкнули. – У меня нет веры вашему богу…, мертвому богу, – горько усмехнулась Рыжая. – Вы поклоняетесь трупу, и я никогда не поверю ни ему, ни вам.

– Нет, боги не умирают, – умоляюще запротестовала послушница.

– Еще, как умирают, – с издевкой продолжала Рыжая. – Или ты забыла легенду о Фархейнской битве? Вашего бога насадил на клинок какой-то востроухий эльф, как обычного смертного. Саргос труп, и закончим на этом, все, слышать о нем ничего не желаю.

– Но боги не могут умереть, они всемогущи. Саргос был низвергнут в другую сферу, в один из низших миров, так гласит святое писание, – Аини уже почти рыдала, ее глаза увлажнились.

– Можешь верить во все, что угодно, – Рыжая смягчилась, заметив состояние подруги. – Это твое дело. Но на меня не рассчитывайте. Никто не сможет изменить мое сознание, в нем нет веры. В нем нет места вашим богам.

– Нашим богам, – всхлипнув, отозвалась послушница.

– Успокойся, – амазонка подошла и примирительно взяла послушницу за руку. – Я не хотела задеть твои чувства. Просто я, наверное, многого не понимаю.

– Все равно, говорить так нехорошо, это святыня нашего народа. Я знаю твое отношение к богам и к Саргосу в частности, но прошу тебя, воздержись от столь резких слов, тем более в храме, воздвигнутом в его честь. Не гневи богов Джет, – вздохнув, проговорила Аини. – Что же касается твоих вопросов, то на них у меня нет ответов. Я всего лишь послушница, но боюсь, что ни жрицы, ни сама Немезида, не смогли бы найти ответы, на твои вопросы.

– Всего лишь послушница…, – задумчиво повторила, вслед за подругой, Рыжая. – Тогда почему ты?

– Что? – не поняла вопроса послушница.

– Почему именно ты? Почему тебя Немезида назначила хранителем диадемы?

– Я не знаю, – опустив глаза, вздохнула Аини.

– Странно это. В храме полно жриц, более подходящих на роль хранителя, нежели ты, – рыжая амазонка, в задумчивости, прошлась по комнате. – Ты ведь ничего не скрываешь от меня Аини?

– Нет! Нет! Что ты, Джет! – затараторила послушница. – Я действительно понятия не имею, почему она выбрала меня на эту роль. Но отказаться я не могу, у меня нет выбора.

– У меня кажется тоже, и мне это не нравится. Совсем не нравится.

Джет подошла к Аини и, присев на корточки перед ней, пристально посмотрела ей в глаза:

– Ладно, будем считать, что ты избранница твоего бога, поэтому именно тебе доверили быть хранителем, в этом твое предназначение. А мы с девчонками будем защищать и тебя и реликвию в этом походе, в этом будет наше предназначение, – Рыжая подмигнула послушнице и улыбнувшись скомандовала: – А теперь спать! Денек завтра предстоит не из простых.

Джет Каст сгорбившись, как старуха, сидела у камина и, склонившись к огню, пыталась согреться. Ночь, что странно, сегодня выдалась холодной. Амазонка смотрела на то, как в очаге пляшут языки пламени, пожирают сухую древесину и не думала ни о чем. Она устала сомневаться и размышлять о том, правильно ли она поступает, покидая город. Предает ли она, спасаясь сама с горсткой людей, тех, кому завтра на рассвете предстоит погибнуть в бою с завоевателями или нет. Сознание, не найдя ответов, само очистилось от ненужных вопросов. Когда придет время, она будет действовать, обо всем остальном она задумается позже, когда все закончится.