Мне не хотелось целоваться, и я с трудом понимал, что вообще девчонки находят привлекательного в этом слюнявом акте, но мне до безумия нравилось делать это на глазах у Евы, раз за разом повергая её в «то самое состояние».

Это было забавно: я делал поистине ужасные вещи, как только ни унижал её, чего только ни творил с ценными для неё вещами и событиями, но никогда это не производило такого эффекта, как мои поцелуи с девчонками.

Ревность! Банальная ревность оказалась её Ахиллесовой пятой.

В конце концов, она спустила меня с лестницы, и всё закончилось. Её устранили, убрали из нашей жизни, отправив жить к бабке в Австралийский город Брисбен.

- А где Ева? – спрашиваю Энни, обнаружив свои вещи в комнате сестры - моей старой комнате.

- Мы отправили её в Брисбен, Дамиен.

- Навсегда? – и моё сердце в прямом смысле останавливается, словно забыв, как делаются привычные удары.

- Пока она не научится вести себя по-человечески, мой дорогой! - Энни целует мой лоб, и я резко уворачиваюсь, испытывая эмоции, так сильно похожие на физическую боль…

Дом стал пустым и скучным, а жизнь - лишённой смысла, цвета, вкуса  и запаха.

Автор иллюстрации: Елена Владимирова

15. Глава 14. Приём гостей

Still Corners - The Trip

Ева:

В субботу мать возвращается из Костко, подозрительно перегруженная пакетами.

- Помочь? – спрашиваю.

- О! Это было бы просто замечательно, Ева! – её глаза загораются. – И знаешь, я бы ещё хотела попросить тебя помочь мне с готовкой. Сможешь?

- Да, смогу. А что, намечается мероприятие?

- Да. Сегодня мы с Дэвидом хотим… - осекается. - В общем, не важно. Узнаешь за ужином.

Наряду с множеством пластиковых боксов, набитых овощами и фруктами, мои руки вытягивают две упаковки мужского белья. Men boxers – говорится на коробках с синими трусами двух разных размеров. Если те, что побольше, для Дэвида, то кому предназначаются те, что меньше?

- Ма! Ты что?! Трусы ему покупаешь?

- Кому «ему»? – спокойно уточняет. – Своему мужу или своему сыну?

И в первый раз, замечу, я игнорирую её терминологию:

- Дамиену!

- Да, покупаю. А что в этом неправильного? Кто-то же должен о нём заботиться!

- Думаю, о его потребностях очень хорошо пекутся там, где он ночует!

Это был неосторожный выпад. Хорошо, что предмета обсуждения не было дома, иначе меня совершенно точно обвинили бы в ревности. Беспочвенно! Беспочвенно?

- Запомни дочь: никто и никогда не будет заботиться о нём лучше, чем мать!

- Да какая ты ему мать? - вскидываюсь.

- Какая есть! - рявкает в ответ.

- Ну да, - говорю, - если сравнивать со мной, то для него ты - действительно мать!

- Ева! Опять ты за своё! - шипит. – В девицу вымахала, грудь отрастила, а ума, я смотрю, так и не набралась!

Это грубо. Обидно и незаслуженно. Но я никогда не признаюсь в этом вслух.

- Ты перегибаешь палку со своей заботой, - отвечаю, призвав всё спокойствие Космоса.

- Я делаю то, что считаю нужным! И не тебе указывать, как мне поступать!

Спустя пару минут добавляет:

- Кроме того, у нас сегодня гости и очень важный вечер. Сделай над собой усилие, будь раз в жизни «милой» -  прикуси язык!

- Как мне тогда есть?

Один многозначительный взгляд объясняет мне, как именно, и не оставляет желания продолжать дискуссию.

- На кухне справлюсь сама. Найди что-нибудь поприличнее из одежды и сними уже эти джинсы, наконец!

Когда дверь в холл открылась и явила «гостей», я едва не подавилась собственным языком, тем самым, который мне было велено прикусить.

- Энни, ты обворожительна, прекрасна, как никогда! – самозабвенно поёт гостья.

- О, спасибо детка! Знаешь, голубой тебе к лицу – в нём ты похожа на ангела! Да ты и есть ангел… Ева, это Мелания – любимая девушка Дамиена! – представляет её маман.