Я гордилась собой и своим опытом, ведь ничто не могло выбить из меня приобретённых навыков и лишить спокойствия. Будь это первая жалоба от гостей за вечер или пятнадцатая, мне удавалось выслушать и решить её с доверительной улыбкой на спокойном лице.

В свободное время ото сна и работы, я листала трудовой кодекс, изучала права посетителя и сотрудника, вбирала все знания в юриспруденции, которые, по моему мнению, помогли бы мне достичь успеха.

Мне, наконец, пригодились мои знания в английском, который я усердно учила последние пару лет. В Нижнем Новгороде я лишь однажды заговорила по-английски на работе. С пьяным в дрова кенийцем, чей акцент превращал артикль «the» не в «зе», и даже не в «де», а в «но». Я не понимала его так же успешно, как он не понимал меня.

Здесь же я чувствовала эту нотку восхищения собой каждые несколько дней, когда на неловкие попытки иностранцев разъясниться со мной на ломаном русском я отвечала:

– It's ok. You can speak English.

Но я была такая не одна. В смене было, как минимум пять официантов и три бармена, которые идеально владели английским. Другие администраторы и вовсе знали по два-три языка. Так что я не чувствовала своего превосходства, но и не ощущала себя ничтожеством на их фоне.

А вот вторая неделя на должности администратора началась с неприятностей, которые я не смогла решить в одиночку.

– Добрый вечер! Меня зовут Маргарита, я провожу вас к столику! – я встречала очередного гостя, даря ему искренне доброжелательную улыбку.

Молодой мужчина, по возрасту не старше меня самой, окинул мою фигуру пренебрежительным взглядом:

– Здрасьте, – выдавил из себя слово и вялую улыбку. – Новенькая, что ли?

Я с лёгкостью вытерпела бы свинское отношение к себе. Даже не дрогнула бы от хамства, но этот человек вышел за рамки. За тридцать минут он подзывал меня к столику четыре раза из-за мелочей, с которыми без труда справилась бы официантка. Каждый раз он бросал в мою сторону похотливую ухмылку и пристрастный взгляд, наконец, сунув мне в руки свёрнутый лист бумаги. Прочтя содержимое, я на минуту растерялась, а затем увидела на лестнице Павла.

– Павел Александрович, могу я поменяться столиками с Наташей?

– А что случилось? – мужчина наклонил голову в мою сторону, подставляя ухо.

– Гость хамит.

– В каком смысле? – он нахмурился и перевел на меня оценивающий взгляд.

– Настаивает на близком знакомстве.

– Перестань лыбиться и строить глазки, – спокойно ответил Павел, перекрикивая музыку. – Тогда никто не будет к тебе подкатывать.

– Павел, вы серьезно? Я со всеми гостями веду себя одинаково, и только он сыпется непристойными предложениями!

– Ну, так научись убедительнее говорить «Нет»! Иди работать, а!

Шагая по ступеням вниз, я ощутила в ногах слабость, которая шла от противных мыслей. Я почувствовала себя птицей, застрявшей в клетке от страха снова оказаться беспомощной. В эту секунду, во мне выключился профессионализм, исчезла уверенность. Хотелось только быть женщиной, которой есть куда спрятаться.

Я обратилась к охране. Ответ был: всё под контролем. Наталья, только взглянув на гостя, отказалась меняться столиками. Тогда ноги сами понесли меня к кабинету на самом верху.

– Занят? – кивнула я охранникам у стальной двери. Оба согласно мотнули головой. – Тогда подожду.

– Что-то срочное? – спросил один из мужчин.

– Нет, но больше не к кому обратиться.

Мужчины удивлённо вскинули бровями. В ту же секунду щёлкнул замок на двери, спустя ещё мгновение Даниил вышагнул в коридор с каменным, загруженным мыслями лицом и широко расправленными плечами.

– Ты ко мне? – спросил на ходу и остановился.