– Отстань…

– Я обязательно выиграю, запомни малышка. Ты пообещала поцелуй, но им ты не отделаешься после моей победы. Его я получу сейчас, – я не успеваю даже воздух набрать в легкие и растворяюсь в жестком, сладком и пленительном поцелуе. Против моей воли он врывается языком в мой рот, придерживая за затылок, поглощая меня все больше и больше, пока я вырываюсь, стону и мычу, а сама… теряю голову, чувствуя его язык и эрекцию, которая начинает упираться мне в бедра. Черт, черт, что я делаю… Джексон… Куда смотрит Джексон?!

Не знаю, сколько длится наш поцелуй, но я кусаю мерзавца. Отталкиваю от себя, поправляя юбку, которая какого-то черта уже слегка задрана. Черт, он чуть не изнасиловал меня прямо здесь, надеюсь, что Хлоя не видела.

– Сладкая, – просто произносит он, проводя пальцем по своей губе, из которой сочится струйка крови. – Я выиграю. Не гонку. Тебя, – обещает Кук, парализуя меня своими словами. Я почти забываю про флаг и про то, что должна сделать, но Тай вручает его мне. На дрожащих ногах, я обхожу машину и встаю с другой стороны – судя по спокойному выражению лица Джексона, он нас не видел и уже давно сидит в тачке.

Я перевожу взгляд на Тайлера.

Немного заворожённо наблюдаю за тем, как он смотрит прямо перед собой, продолжая яростно газовать, заводя орущую толпу. Скольжу взглядом по четкой линии челюсти и пытаюсь найти на лице признаки волнения, но их нет. Ни одна венка не выдает его, ни один мускул.

Бабочки порхают в моей грудной клетке с небывалой скоростью, пока я поднимаю флаг над головой и смотрю сначала то на Джексона, то на Тайлера.

– Готовы? – перевожу взгляд на Джексона и подмигиваю ему.

– Приготовились… – снова на Тайлера, который газует так, что дым поднимается к небу.

– Вперед! – я резко опускаю флаг, закрывая глаза. Две машины стартуют с трека и с диким ревом мотора устремляются вперед по колее под мостом.

Меня окружают все, разговаривая со мной, знакомясь. Кто-то истошно кричит, болея за одного из ребят. Комментатор рассказывает о происходящем на трассе, надрывая собственные связки, но мне страшно смотреть на то, кто придет к финишу. Не хочу я целовать этого нахала. Глазами я ищу Хлою, но все безрезультатно. Она ушла, точно ушла.

Какие-то парни предлагают мне выпить и закурить с ними немного травки, и все происходящее становится размытым, блеклым пятном на моей памяти… превращается в огромное, кровавое, навсегда отложившее отпечаток на мою жизнь.

Словно кошмар, словно жизнь, которую проживаю не я, вспоминаю оглушительные выстрелы за спиной и вой полицейских серен, оголяющий нервы. Крик и плач. Удушливая паника. Все бегут на меня, сбивая с ног, заставляя меня падать раз за разом.

Где Хлоя?! Где она?!

Я помню парней в масках, покрытых черной чешуей. Острые шипы на масках повторяют зубья на теле драконов из страшных фэнтези-фильмов.

Леденящий душу ужас скручивает меня изнутри, я задыхаюсь при виде этих людей в масках и не понимаю, где моя сестренка.

Паника нарастает, а из-за принятого наркотика я не могу нормально двигаться. Обнаженный страх, поселившийся в каждой клетке тела, мешает трезво мыслить и искать пути спасения.

Так много выстрелов. Слишком…

Я успокаивала себя только тем, что Хлоя уже ушла к машине. Но в этой жизни не всегда все происходит так, как мы хотим.

Яркие вспышки… они ослепляют меня, лишая способности отображать реальность, запоминать все происходящее. Да и в трезвом состоянии такое-то помнить не хочется.

Мои губы дрожат, когда я оказываюсь около машины Митчелла. Мой брат истошно орет, то на меня, то на небеса… его крик превращается в плач, когда он кладет окровавленное тело Хлои в багажник.