– Говоря о «неопознанном», – перебил его доктор Норд. – Возможно, кого-то и опознаем. Я сразу же тебе позвоню.

– Что это у вас висит на стене, доктор Норд! – Мишель пригляделся, увидев картину. На ней были изображён один мёртвый человек в окружении восьмерых живых, семеро из которых были сильно похожи друг на друга и носили жабо, восьмой же мужчина в чёрной шляпе, препарировал мертвеца. – Это же, Рембрандт!

– Урок анатомии доктора Тульпа, – Микки с удовольствием ответил за доктора. – 1632 год. Врач Николас Тульп.

– Исчерпывающий ответ, – подметил Мишель. – Картина висит в художественной галерее Маурицхельц, в Гааге. Вы знаете, я там недавно был подолгу службы и видел её. Вообще-то, она встречалась мне намного раньше, и всегда в подлиннике, – голос майора звучал как у университетского профессора, тягучий и доходчивый. – Я завсегдатай художественных галерей, выставок древности, ведь это настоящая история, а не выдумки, – с долей иронии признался майор, с отсылкой к оккультной теме доктора Норда.

– Ах, как я вам завидую, Мишель, – ответил Норд, тяжело вздыхая, – Эх, тёмные времена и мало просветителей, – с грустью произнёс он, обращая внимание на ремарку майора о загробной жизни.

– Как же вы правы доктор, времена на самом деле были тёмные, – майор грустно согласился с патологом.

– А вы знали, доктор, – Микки решил понизить напряжение в беседе. – Что первое пособие по анатомии и судебной медицине было датировано 1247 годом, и написал его китайский ученый…

– Так, Микки, оставь, пожалуйста, эту информацию пока при себе, – вежливо перебил напарника Ладье. – Я дам тебе номер телефона Себастьяна и ты сможешь с ним вдоволь поговорить после работы. Даже адрес могу подкинуть, – Ладье подмигнул своему другу.

– Он шутит, парень. Нет, у меня мобильного телефона и живу я под мостом. Всегда под разными мостами, – попытался отшутиться Норд.

– Не надо. Я понял, что имеет в виду инспектор Ладье, не нужен мне ваш адрес и номер телефона, – немного обиженно сказал Микки. – Сунь Цы.

– Что «Сунь Цы»? – переспросил Ладье.

– Учёный, написавший трактат о криминалистики – Сунь Цы, – теперь Себастьян ответил за Микки.

– Я тебя могу тут оставить, Микки, – следователь сурово посмотрел на парнишку. – Смотрю, вы уже спелись… – В голосе инспектора чувствовалась ревность. – Ладно, жду от вас новостей, доктор. Нам пора, господа.

На часах уже близился полдень, а из-за такого частого посещения мест с обгоревшими телами, аппетит все никак не появлялся, хотя уже пришло время обеда. Ладье демонстративно поднёс часы на уровень глаз и посмотрел на коллег, он видел как глубоко и с вожделением они вдыхали запах будничного дня и лёгкого осеннего дизельного ветра.

– Я хотел вам предложить поесть, но чувствую, что обед мы лучше пропустим. Работы много, – словно невзначай обронил Ладье.

– Да, да, работы много, – в один голос согласились они.

– Тогда садимся и едем. Может, снова вернёмся в кафе? Иронично, не правда ли? – Ладье открыл дверь майору и пропустил его вперёд.

– Вы это о чём? – Спросил Мишель, делая вид, будто не понимает.

– Да так, мысли вслух, – инспектор уже отвернулся, оглядывая окрестности.

– А почему Себастьян называет трупы, котиками? – с недоумением спросил Микки.

– Потому, что у них носики холодные, – ответил Ладье, садясь в машину.

Оцепление было уже снято, когда полицейская машина подъехала к кафе. Улицу открыли для движения, а место взрыва было плотно завешено полиэтиленом, возле входа дежурили постовые. Микки вышел первым и показал удостоверение при входе, он откинул занавес, пропустив шефа и майора внутрь. По углам комнаты были расставлены прожекторы и работали криминалисты.