Интерьер очаровывает, – оригинальное сочетание густо-синего и голубого. Как в преддверии Океана… В том месте, где он еще не стал самим собой. Эль-Тагир удовлетворенно улыбнулся на мою реакцию, слегка сощурив коричневые глаза. И, сделав плавное движение правой рукой, сказал:

– Я и сам… Этот стиль оттуда, Снизу. Один из модных во времена моего Мавра. Они устроили в Эйндалусии уютную красивую жизнь. Почти рай, если ты имеешь о нем представление. Был бы выбор, переселился туда…

Он отметил мое непонимание, во взгляде блеснуло что-то колючее, острое.

– Ты здесь сколько, Наир? По земному счету несколько месяцев. А я – много лет. Но время на Базе течет по-иному, что имеет значение. Скрытая высокая задача – интригует! Должно мобилизовывать… Но как я могу быть предан неизвестной идее? А Внизу, в моем Эйндалусском раю, люди светятся счастьем. Счастье, – это совпадение смысла бытия и его воплощения в реальном времени. Чтоб такое понять, надо в него вжиться. О, Толедо периода расцвета… Ваши Империи не дали утвердиться земному раю…

«Ваши Империи…» Я уловил застарелый, мучительный протест. Эль-Тагиру требуется слушатель, чтобы выплеснуть накопленное возмущение. Я – тот слушатель? Захотелось, как он сказал, вжиться. И я попросил:

– Покажи… Что-нибудь из твоего рая.

Долгий плавный выдох… Румянец схлынул с коричневых щек; движение плечами, – и сине-голубой халат обнажил мускулистый торс. Нет, Эль-Тагир совсем непохож на свою «звездочку». Мавр – чернокожий строитель храмов религии Завершающего Откровения. Я помню: он горяч, резок в словах и действиях. И – гений архитектуры. Эль-Тагир же во всем нетороплив. Бронза кожи подчеркивает известное всем в отряде статуйное спокойствие. И вот – внутри кипит магма.

Он выбрал картинки. Набор слайдов: поля, сады, дома, храмы; мастерские, хлебопекарни… И люди: красивые и спокойные, в молитве, труде и отдыхе.

И я согласился: нечего и хотеть сверх того, что имеется на Земле для земного. Слайды не могут убедить в том, что отсюда они уходят в Вечность. В ту Обитель, о которой говорят и мечтают. Эль-Тагир, пожалуй, не стремится к знанию своего доотрядного воплощения. И он никому не завидует, в том числе Зефириде с ее мистическими тайнами. Будь он рабом, не жаждал бы напялить корону на свой лоб. Неестественное не манит его. На Земле такие – чужаки или отшельники.

– Ты не знаешь, что Ильза, арийская жрица-шаманка, тоже получила удар? Подопечная Сухильды… Их состояние связано с нами. Так помогаем мы или осложняем их судьбы? Как твой Анвар? Может быть, они обе приняли на себя положенное вам? Нет, это не обвинение. Мне ясно: Земля – упущенный мир, мы его не спасем. Что, если наша задача, – вывести из-под удара наших «звездочек», немногих избранных?

Горячая искренность Эль-Тагира… В сердце проникает еще одна нотка сомнения в себе. Да, я чересчур завяз в повседневности Крайнестана. И потерял глобальное видение. Эль-Тагир почувствовал мое колебание. И развернул политическую карту планеты в близком к Анвару времени.

– Смотри! Перемена границ стала смыслом, целью… Целые народы претендуют на роль коллективных безумцев. Люди объединяются в отряды разных размеров и добиваются первенства над прочими. Качество жизни снижается до дикости. Твоему Валерию во второй части биографии придется несладко. Впереди – террор Объединенной Империи. Ты не заглядывал дальше Сурии? Нашему отряду придется включиться в крупную бойню. Просто так из имперских лап бывшего Альянса и одного человечка не вытащить…

О-о, Эль-Тагир очень не любит тех, кто населяет Уруббо-Ассийский Альянс! Как многие из других территорий Внизу. Как не спросить, за что и почему? Он отвечает, не снижая жара: