Я вспомнил залитое кровью лицо Абалкина, сведённые к переносице зрачки Майи Глумовой, бесстрастные глаза Экселенца – глаза профессионального убийцы, и мне захотелось сказать этому «трижды лауреату» что-нибудь язвительное. Однако я был на службе, и смоделированная мною «мелкая комконовская сошка», как писали в старинных романах, вся обратилась в слух.

– Да, самую интересную, – повторил Бромберг, – ибо Странники перестали притворяться подёрнутым пылью веков археологическим артефактом, но почти в открытую заявили о себе как о цивилизации, отнюдь не утратившей творческой активности. И если эксперимент с машинами на Сауле был лишь пробным шаром, то тотальная эвакуация населения Надежды – это масштабное вмешательство в дела иной цивилизации, по сути – самая настоящая прогрессорская акция. Кстати, обратите внимание, молодой человек, и обитатели Саулы, и аборигены Надежды – гуманоиды, чья ДНК идентична человеческой. То же самое можно сказать и о разумных существах, населяющих Гиганду, Румату, Саракш. Не понимаю, почему до сих пор этот факт не был обнародован КОМКОНом-1? Это же вопиющая бессмысленность с точки зрения даже вульгарного дарвинизма, не говоря уже о современных воззрениях на биогенез! Ну не станут эволюционные процессы идти сходным образом, пусть и на землеподобных мирах. Лишним доказательством тому могут служить обитатели Тагоры, Леониды и Ковчега…

«Сошка» навострила уши, а я вспомнил одну прогрессорскую байку, крайне популярную у новичков. Байка эта гласит, что несчастного Антона Прянишникова, он же Румата Эсторский, турнули из Наблюдателей вовсе не из-за резни, которую он устроил во время Арканарского кризиса, а из-за того, что убитая арбалетным болтом его подруга Кира оказалась беременной. Тогда ещё действовал запрет на сексуальные отношения между полевыми сотрудниками Института экспериментальной истории и представителями противоположного пола с иных планет. Запрет этот был снят специальным решением КОМКОНа-1, как вредный для физического и душевного здоровья прогрессоров.

– Я уж не говорю о том, что различия между цивилизацией Земли и цивилизациями других человеческих миров лишь количественные, но не качественные, – продолжал вещать Бромберг. – У нас нуль-Т и «призраки», у них осадные мортиры, стреляющие каменными ядрами, и атомные субмарины. Не думаю, что наши мыслители не в состоянии сделать элементарного вывода: Землю, Саулу, Румату, Гиганду, Надежду и Саракш населяют не человекоподобные, а просто – люди! Вам известно, молодой человек, сколько за последнее столетие родилось детей от смешанных «межпланетных» браков? Нет. А мне известно. Более полутора сотен! Причём около десяти процентов из них стали плодом любви между представителями Саулы и Саракша, Руматы и Гиганды, Гиганды и Саулы и так далее. Детей могло бы быть гораздо больше, существуй между этими мирами непосредственные контакты, которые невозможны в силу их технической отсталости. Поэтому, как правило, такие браки заключаются на небесах, то есть на нейтральных мирах или на Земле, где аккредитованы эти, с позволения сказать, инопланетяне…

Бедная Рада, подумал я. Она так хотела, чтобы у нас были дети. А я как последний остолоп твердил ей, что это невозможно, что мы генетически несовместимы. Но ведь я тогда искренне в это верил. Откуда было мне знать, что она не более инопланетянка, нежели уроженка какой-нибудь Новой Гвинеи? И всё-таки статистику этого криптосексолога не мешает проверить. А заодно проверить, не остался ли где-нибудь в бывшей Стране Отцов Каммерер-младший? Ведь о судьбе Рады мне известно лишь то, что она исчезла без вести в котле Береговой блокады. Отправил любимую женщину на морской курорт, идиот… Перед разлукой Рада была необычайно задумчива и бледна, но я не обращал на это внимания. Я был полностью поглощён идеей контакта с лесными упырями, голованами то бишь, хотя никто их тогда так не называл… А ведь она всё порывалась мне что-то сообщить, но так и не успела. Мы должны были увидеться уже через неделю, но через неделю Странник отправил меня в срочную командировку за Голубую Змею, где я впервые увидел Абалкина. Да что там Абалкина, там я познакомился с самим Комовым, и мне стало не до Рады. Вернувшись, я узнал, что единственный в Стране Отцов чистый в экологическом смысле курорт «Синий берег» захвачен массированным десантом Островной Империи и что мирные жители либо зверски истреблены, либо захвачены в плен и вывезены в Архипелаг. Раду искали. Я упросил Странника дать мне несколько человек из боевиков-подпольщиков, и он дал, хотя и с большой неохотой. Мы сумели прорваться внутрь блокадного котла, мы перевернули там всё вверх дном, мы даже попытались проникнуть в концлагерь, где содержалось гражданское население, но напоролись на засаду. Огонь был такой плотности, что из всей нашей группы в живых остался лишь я один.