– А о ком я думать должна? Для себя ты и сам неплохо справляешься. Мышей он не есть… – проворчала. – А у кого вчера из пасти мышиный хвост торчал? Думал, я не увижу? То же мне, благородный лорд. Нашел-таки себе мяско.
В темноте на меня сверкнули красные глаза. Они всегда светились красным, если Азя злился. Но вреда он мне не причинит ни при каком раскладе, мы оба это знали.
И все же информация о ведьме нуждалась в проверке. Утром. Когда мы вместе с Беллой работали в саду. Собирая спелые фрукты, я решилась спросить:
– Говорят, у вас тут в окрестностях ведьма живет…
Белла посмотрела на меня странно, будто подозревая что-то, а потом расслабилась.
– Есть такое. Уж не знаю, ведьма она или нет, но что гулящая и на передок слаба – это верно. Наверное, ни одного мужика не осталось, с которым бы она шашни не завела.
– Она что же, такая красивая?
– Да куда там, страшна, как смертный грех, – Белла скрестила пальцы, – но почему-то мужики слетаются, как пчелы на мед.
Все понятно, приворот действует. Точно ведьма. Да еще и темная наверняка, раз после нее у мужиков проблемы. Чую, дело тут нечистое и серьезное. Надо бы разобраться.
Так коту и заявила. А он лапой у виска покрутил.
– Зачем тебе в это лезть? Совсем рехнулась?
– А ты подумай! Ежели прознают про это дело инквизиторы, пойдут городок шерстить. А нам оно надо?
Азазель был вынужден согласиться, что совсем не надо. Потому решили разузнать подробнее, где живет эта самая ведьма, и отправиться к ней с визитом.
Но Белла не хотела нас отпускать в город, мол, кошка черная, поймают, несладко придется.
– И что делать?
– Перекрасить! – торжественно заявила она и достала какую-то склянку. Открыла – и мы с Азей одновременно закрыли носы. Вонь была страшная.
– Что это?
– Состав специальный, чтобы шерсть осветлить. Сделаем Азю серой. Или даже белой, если получится.
– Откуда он у тебя? – поинтересовалась, прищурившись.
– Сама сделала. Ко мне все волосы красить ходят. Кто седину закрашивает, а кто хочет красоткой-блондинкой стать. Это все травы такие плюс сок ягод, а еще болотная вода для закрепления.
То-то оно воняет, как покойник. Теперь понятно.
– Нет! – завопил Азя, когда я попыталась его намазать этой дрянью. Конечно, для Беллы его вопль звучал как очень громкий мяв. – Не позволю, не подходи!
– Это для твоего же блага, – сказала я, и мы вдвоем с Беллой спеленали этого упрямца и намазали там, где смогли – вырывался, гад.
– Не смей вылизываться! – крикнула Белла. – Отравишься, дурочка.
Азя так и замер с высунутым языком, а потом подобрал его и, гордо вышагивая, направился к ближайшей луже. Демонстративно лег в нее, повозился, потом другим боком. Но тщетно: краска оказалась стойкой, и теперь Азазель блистал красивыми белыми пятнами.
– Красота-а-а! – констатировали мы с Беллой.
– Ага. Страшная сила. Этой бы силой, да вам по лбу, – возмущался Азя, а сам тайком, думая, что я не замечаю, разглядывал себя в луже. И даже довольно улыбался в усы.
– Ну что ж, теперь можно и в путь.
– Ох, Азя. Все коты в городе твои будут, такая красотка получилась!
Увидела затравленный взгляд фамильяра и рассмеялась. Ну да, именно котов ему и не хватает для полного счастья…
Глава 8
Ханна
Несколько дней Азя ходил в город, узнавал подробности, хотя каждый день возмущался, что все еще притворяется кошкой.
– И зачем это, раз вы меня все равно покрасили и превратили невесть в какое чудовище? – спрашивал все время, но я лишь отвечала, что, если жить хочет, придется потерпеть.
Он бубнил и шипел, но, на удивление, слушался. А еще рассказывал, как приходилось отшивать котов, которые толпами ходили за красивой «кошечкой». А я хохотала до слез, представляя себе эту картину.