Вадим выпрыгнул из ямы, на ходу перезаряжая «тулку». Однако следующий дуплет, уже картечью, прозвучал, когда сайгак отбежал метров на сто. Палить с такого расстояния всё равно что в белый свет.

«Эх, Ибрагим, Ибрагимка… – лихорадочно стучало в голове. – Ты-то на месте лося уложил, а я…» Но особого отчаяния Вадим не испытывал. С такой раной добыча далеко уйти не могла. Это сейчас, в запале, сайгак скачет как невредимый, но вскоре рана даст о себе знать. На трёх ногах от охотника не убежишь.

Коробов снова перезарядил ружьё картечью, забросил его за плечо и отправился в погоню. Особых навыков следопыта не требовалось – пыль, поднятая копытами животного, ровной, указующей полосой тянулась к горизонту и не собиралась ни опадать, ни рассеиваться. К тому же вдоль неё то тут, то там на белесой кремнистой почве ярко алели бисеринки крови.

Где-то через километр Вадим наткнулся на большое кровавое пятно.

«Ага! – обрадовался он. – Здесь сайгак упал. Недолго мне шагать осталось».

Коробов позволил себе остановиться и глотнуть из пластиковой бутылки воды. В азарте погони он сбил дыхание, и пот катился градом. Экономить воду теперь не стоило, впрочем, и бездумно транжирить тоже не следовало. Целиком убитого сайгака ему не унести, придётся свежевать на месте. Но и тогда потребуются немалые силы километров пятнадцать тащить на себе около пятидесяти килограммов свежего мяса. Потом умоешься – будь здоров!

Вопреки предположению быстро догнать раненое животное и добить его, Вадим всё шёл и шёл, а добычи не видел. Раненного подобным образом зайца, он обнаружил бы уже через километр, однако о выносливости сайгака Коробов не имел представления. Первый раз на него охотился.

Местность вокруг не менялась – всё та же однообразная голая равнина, вызывавшая тоскливое ощущение, будто топчешься на месте. И всё же неприятные для себя отметины на кремнистой почве Вадим увидел. То здесь, то там стали встречаться давние следы от траков армейских ракетных тягачей. А затем след сайгака и вообще вывел на разбитую траками дорогу и пошёл по ней.

Но Коробов прекращать погоню не собирался. Во-первых, следы от траков были очень давние, а во-вторых, даже если он ошибается, и секретная база по-прежнему функционирует, что с ним там могут сделать? Ну задержат до выяснения личности, а ничего более серьёзного инкриминировать не смогут. Зато кормить будут на время задержания. Правда, завершить охоту, конечно, не дадут… Но здесь уж как повезёт.

После того места, где сайгак упал, бисеринки крови на земле начали встречаться чаще. Это понятно – устало животное, медленней побежало. Затем кровавые капли стали попадаться всё реже и реже. И это тоже было понятно, и вселяло надежду, что скоро Вадим наткнётся на упавшее животное – сколько-то всего крови у сайгака? А потерял он её достаточно, пора и обессилить.

Однако надежда на то, что он обнаружит павшее животное ещё до явно обозначенной запретной зоны, рухнула в одно мгновение, когда ещё издалека Коробов увидел поперёк выбитой траками дороги шлагбаум. Шлагбаум был поднят и издалека похож на допотопную зенитку, наклонно задравшую ствол в небо. След сайгака вёл прямо к нему.

Но и это не остановило Вадима. Угрюмо сдвинув брови и стиснув зубы, он упрямо продолжил преследование. Была ни была! Он и нечто вроде оправдания себе нашёл на случай задержания – раз шлагбаум поднят, значит, путь свободен.

Так, в общем, вблизи и оказалось. Шлагбаум не опускался, как минимум, лет пять. Краска на нём облупилась, и только с большим трудом можно было догадаться, что некогда его покрывали оранжево-чёрные полосы. Посреди шлагбаума красовался металлический круг с предостерегающей надписью: «Стой! Запретная зона!»