Было бы всё так просто, если человек бы имел власть над собственными чувствами.

– А с Димкой что? – перевела тему Сафонова, потянувшись к пачке «Космоса» на подоконнике.

– Я так поняла, что Дима ещё легко отделался. Порядки у них, конечно, звериные, не иначе, – Алиса чуть отодвинулась вбок от подруги, дабы сигаретный дым не достиг её носа.

С Дмитрием было всё хорошо, от чего душа буквально пела. Да и не только с ним.

– О чём говорили с Волком?

Ребята шли в направлении квартиры Сафоновой, придерживая друг друга за локоть. Они оба не знали наверняка – были ли надобность в этом, или же друзьям было жизненно необходимо чувствовать друг друга, не веря, что опасность в лице старшего миновала.

– Ни о чём таком, что тебя могло бы беспокоить, солнышко, – пробормотала, прижимаясь щекой к плечу мальчишки. – Узнавал, кто я и чем занимаюсь. Могу понять его обеспокоенность, на самом то деле.

– Беспокоит его только алкашка, – буркнул Дима.

Позади них раздавались голоса двоих, бредших следом за парой.

Ильдар и Саша, которых девушка смогла с трудом вспомнить, предложили проводить ребят, ссылаясь на шило в причинном месте, что Димы, что Алисы. Однако, они держались в стороне, раз за разом кидая странные взгляды в сторону Добронравовой.

Несколько раз она столкнулась с глазами Лешего.

Смотри ли они на девушку с затаённой обидой – Алиса не знала. Однако, вспомнив неудачное знакомство с одним из них, совесть стала усиленно грызть Добронравову изнутри.

Никто из них двоих не мог подумать, что первой решится заговорить именно Алиса. Мгновениями ранее тихая, плаксивая и жалкая девчонка попросила друга остановиться и развернулась к подростку, подходя поближе.

– Тебя ведь Лешим теперь кличут, верно? – опустив голову, Добронравова чуть помедлила, прежде чем продолжила говорить. Было стыдно. – Ты… ты прости меня пожалуйста, что сделала тебе больно. Я знаю, как вам важно лицо перед парнями держать, поэтому можешь меня тоже при всех укусить, хорошо? Я…

Парень широко улыбнулся, мотая головой.

– Да не парься. Дело ведь хорошее сделала – пацана нашего защитить пыталась, Волку противостояла. Не у каждого яйца найдутся на это, смекаешь?

– Не очень-то и получилось, на самом деле, – смутилась девушка, протягивая вперёд вытянутый мизинец. – Ещё раз прости меня. Мир?

Ильдар замолк, уставившись по началу на палец так, словно перед ним было нечто инородное, чуждое его привычному мироустройству. Алиса уже было потянула конечность назад, как мизинец обхватил другой – с тёплой и мозолистой кожей.

Подросток стоял с горящими то ли от холода, то ли от смущения щеками, с усилием рассматривая снег на тёмном носке потёртого ботинка. Можно было посчитать, что парень сделал это из жалости или желания поскорее закончить попытки девушки на восстановление отношений, как его губы растянулись в улыбке.

– Мир. И это… Ильдаром меня зови, когда пацанов других поблизости нет.

Александр, поправляя свою шапку с крупным и пушистым помпоном на светлых волосах, подскочил к девушке поближе, с интересом вглядываясь ей в глаза. Его пухловатые мягкие щёки чуть вытянулись из-за широкой улыбки мальчишки.

– А меня Сашкой зови!

– Все они в общем-то звери, Лис, – пробормотала Светлана, переводя своё внимание не небольшое окно с чуть приоткрытой форточкой.

Из окна открывался вид на зимний ночной Симбирск.

Огни редких уличных фонарей расплывались между снежными хлопьями. Они были подобны звёздам, коих было практически не разглядеть на ночном небе города.

Вдали виднелись облака паров, извергаемых дыханием городских трубочек и трубопроводов.