В Тобольске, в котором в то время насчитывалось 20 тысяч человек, Царской Семье жилось хорошо. Там до сих пор управлял губернатор, и работала городская дума. Недостатка ни в чем у Нее не было, жили спокойно, никто их не трогал, ничем не докучал. Царь занимался физическим трудом; пилил дрова и много работал в саду и в огороде: развел образцовый огород. Помимо всего, Император принимал людей, которые прибывали в Тобольск из разных мест России. Так Симонов знал, что недавно у него побывал представитель из Крыма, а точнее из Ливадии. Он передал информацию от вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны, которая в то время проживала там же. Император получал сводки с фронтов и имел полное представление о действиях противоборствующих сторон. Для того, чтобы иметь возможность получать нужную разведывательную информацию о передвижении красногвардейских отрядов вдоль линии соприкосновения с отрядами белых, их количественном составе, вооружении и уровне подготовки, не говоря уже планировании и проведении войсковых операций штабс-капитану необходимо было либо завербовать кого – то из красных, либо самому устроится к ним на службу. В это время сплошной линии фронта не существовало. Сверхзадачей, которую поставил перед Симоновым полковник Гришин – Алмазов, было устройство на должность как минимум сотрудника штаба красногвардейских отрядов. И теперь капитан должен был предложить себя в качестве помощника большевиков, с учётом его военного опыта, на роль советника военного отдела.

На следующий день он явился в Горисполком и нашёл Хохрякова. Симонов решил играть по предлагаемым правилам. Он понял, что основную работу придётся вести ему, поскольку братва понимала всё по – своему. Со слов Хохрякова, он понял, что с гидрой контрреволюции бороться надо до упора, пока всех не перебьют. Симонов спросил у начальника военного отдела:

– Чем я смогу Вам помочь?

– Послушай капитан, будь проще. Мы тут, понимаешь, с контрой должны покончить. Нам нужны такие как ты. Ты в армии был, на фронте был, смотрю у тебя и Георгий есть. Ты вот что, бери командира отряда красной гвардии и давай с ним обсуди, браток, как отряд формировать будете. Рабочие у нас есть. Надо назначить им обучающего, само собой разумеется, из толковых ребят, те, кто был на фронте, и умеет обходиться с оружием. Ну, там собрать разобрать винтовку, пулемёт и пострелять из них по целям. Их надо будет обучить ходить строем. Одним словом, чего я тебе рассказываю, ты и сам всё понимаешь.

– Вы меня извините, господин Хохряков, мне бы бумагу, от Вас получить какую – никакую, о моей должности.

– Слушай, штабс-капитан, ты брось эти буржуйские штучки, господин, и прочее. Давай так, «товарищ». Он позвонил по телефону и позвал Авдеева. Через некоторое время в кабинет вошёл Авдеев.

– Привет!

– Привет! Вызывал? Что случилось?

– Рекомендую. Штабс-капитан Симонов. Прикрепляю к твоему отряду для контроля и обучения. У тебя там говорят, вообще не знают, как винтовку в руках держать.

– Да, это, правда. Ты знаешь, они и вправду ни хрена не знают. Винтовка, тут ещё, как ни шло. А вот пулемёт, это вопрос. Ну, просто ничего не понимают. Дело дрянь!

– Да, капитан, ты у нас теперь за военного советника, вроде как. Я тебе вот тут написал бумагу. – Сказал Хохряков, ставя печать. В бумаге значилось: Податель сего товарищ Симонов является законным представителем военного отдела Горисполкома г. Екатеринбурга и имеет право на передвижение по территории всех военных частей города для их инспекции.

– Доволен? Действуй. Паёк тебе оформят. Где живёшь, мы знаем. – Готовьте отряд. Город нельзя оставлять без охраны. Генерал Дутов наступает. С октября месяца нет связи с Москвой и Сибирью. Уже декабрь заканчивается, а она так и не восстановлена. Симонов подумал, что слишком быстро он получил назначение. От этого прохвоста можно ждать чего угодно. Он вышел в коридор. Хохряков попросил Авдеева остаться на минуту.