Из всего вышеизложенного сделаем вывод: в связи с расширением плана, невозможностью наступления силами 48-й армии вдоль западного берега Березины, в связи с поставленной задачей наступать вдоль северного края Полесья на Слуцк и Барановичи Рокоссовский посчитал необходимым не просто окружить группировку противника (якобы теперь уже западнее Бобруйска), а нанести именно два удара. Притом обе ударные группировки не сходились друг с другом, они выполняли параллельно две разные задачи, одна наступала на Минск, вторая – на Барановичи. И самое главное – к 24 мая план операции утвержден еще не был.

Баграмян пишет: «Хорошо помню, что вопреки предложению Генерального штаба – нанести войсками фронта мощный удар только на одном участке прорыва – Константин Константинович весьма обоснованно решил создать две ударные группировки, которым надлежало прорвать оборону противника на двух участках, чтобы последующим наступлением в глубь обороны окружить и разгромить главную группировку противника. Это предложение командующего решительно поддержали Г. К. Жуков и А. М. Василевский, и оно было одобрено Верховным главнокомандующим И. В. Сталиным»[322]. Казалось бы, частично подтверждается написанное Рокоссовским, но выражение «предложение командующего решительно поддержали Г. К. Жуков и А. М. Василевский» вызывает большие сомнения. Если это действительно так, то почему оба маршала столь негативно высказываются о «неточностях» в воспоминаниях Рокоссовского о планировании Белорусской операции?

Складывается впечатление, что последняя фраза отредактирована уже не самим Иваном Христофоровичем. И даже есть некоторые основания так полагать. Уже после войны, для того чтобы мемуары советских военачальников были более достоверны и вписывались в единую картину, не сильно расходясь в трактовке событий, их работы проверялись в Военно-историческом отделе Генштаба, о чем в беседе с автором упомянул служивший в нем в советские годы генерал-майор в отставке В. В. Гуркин. Таким образом, изданные позднее мемуары вполне могли приводиться в соответствие с более ранними трудами. Это относится и к дате совещания. После мемуаров Жукова абсолютно все мемуаристы почему-то называли даты совещаний в Ставке именно 22–23-е число. Хотя, опять же, числа 22–23 мая упоминал ранее и Рокоссовский.

Также Жуков пишет: «Нелишне здесь заметить также, что в советской военной теории никогда не предусматривалось нанесение одним фронтом двух главных ударов, а если оба удара по своей силе и значению были равноценными, то их обычно называли „мощными ударами“. Я подчеркиваю это для того, чтобы не вносилась путаница в оперативно-стратегическую терминологию»[323].

И чтобы уже подводить анализ хода планирования к итогу, приведем текст директивы Ставки ВГК № 220113 командующему войсками 1-го Белорусского фронта на разгром бобруйской группировки противника: