Таким образом, затянувшуюся плевенскую эпопею едва ли можно считать удачной операцией на окружение и уничтожение крупной группировки войск противника. Это была осада крепости значительно превосходящими силами, которая велась с большими ошибками стратегического и оперативного плана. Вместо того чтобы сразу же завершить полное окружение всей группировки противника, российское командование предпринимало один за другим неудачные штурмы крепости, напрасно теряя людей и время. Поэтому неудивительно, что после взятия этого города не было масштабных торжеств и парадов, а только молебствие.

После взятия Плевны русские войска вышли на оперативный простор и смогли начать широкомасштабное наступление на Константинополь. Перед ними поспешно отступал противник, оказывая только местами слабое сопротивление. Идеальные условия для выхода на фланги вражеских войск и попыток их окружения, определенный опыт чего был получен во время Отечественной войны 1812 года. Но в рядах русской армии 1878 года не нашлось военного управленца оперативно-стратегического масштаба, способного спланировать и осуществить операцию такого рода.

И это неудивительно. В Николаевской академии Генерального штаба этому не учили, а генералы русской армии, возглавлявшие соединения и объединения, не хотели учиться ничему принципиально. В то время в среде высшего военного руководства Российской империи существовало неписаное правило неподсудности для гражданских и военных чинов высших рангов. Считалось, что уже само производство человека в этот чин свидетельствует о его высокой профессиональной подготовке, в которой нижестоящие чины не имеют права сомневаться. Достаточно напомнить о том, что до конца XIX века в случае гибели или ранения командующего по положению Военного министерства управление войсками должен был принимать не начальник штаба, а человек, ранее других произведенный в высшее генеральское звание независимо от занимаемой им должности и независимо от своего возраста и профессиональной подготовки. Поэтому имели место случаи, когда в командование дивизиями и корпусами вступили глубокие старики, выслужившие свои чины долголетней службой и не имевшие знаний и опыта управления соединениями такого масштаба. Поэтому ждать от них каких-либо смелых и грамотных решений не приходилось.

Безусловно, периодически в русской армии проводились крупные маневры, особенно после поражения в войне с Японией. Но они, во-первых, были не частыми, во-вторых, носили не столько учебный характер, сколько показушную видимость. Замыслы этих маневров были очень простые, постоянно повторяемые. Они сводились к быстрому выдвижению в назначенный исходный район, «дружной атаке противника» и смотру войск после окончания маневров. Сложные маневры в ходе боевых действий не отрабатывались, тем более с целью охвата или окружения крупной группировки противника.

В начале Первой мировой войны армии Юго-Западного фронта провели успешную наступательную операцию против австро-венгерских войск (Галицийская битва, август – сентябрь 1914 года). Противнику было нанесено серьезное поражение, порядка 300 тысяч человек убитыми и пленными. Однако в ходе этого наступления на одного не то что оперативного, но и значительного тактического окружения противника русскими войсками проведено не было – они «тупо» теснили врага с фронта, довольствуясь тактическими победами. Поэтому неудивительно, что в ходе Галицийской битвы войска Юго-Западного фронта потеряли 230 тысяч человек, из них около 40 тысяч пленными, и 400 артиллерийских орудий.