Первое, что я, придя в театр и купив программку, увидел в программке, была оценка самим Верди главного героя оперы «Фальстаф» – «Фальстаф – негодяй, совершающий всевозможные дурные поступки». И я понял, что увижу совершенно правильный спектакль, а не дурацкий. К тому же, в этой же программке были приведены совершенно трезвые мысли и постановщика оперы итальянца Андреа де Роза, позаботившегося о сохранении имиджа Верди, как бы не пытался бросить на Верди тень либреттист, англофил и, по сути, крупный английский шпион Арриго Бойто. Андреа де Роза обозначил, что в «Виндзорских насмешницах» Шекспира, в сравнении с оперой «Фальстаф», гораздо детальнее прописана темная сторона жизни нашего «короля пузанов». Он водится с шайкой просто откровенных воров, пьянчуг, авантюристов, проституток, которые почитают его за своего вожака. Он преступает границы закона, фальшиво декларирует дурачкам ту свободу, которую мы сегодня назвали бы анархией. Главное для этого негодяя, как выразился Верди, выпивка, еда, секс, смех. И Андреа де Роза прямо и совершенно правильно называет мир Фальстафа – смрадным миром дна. А этот смрадный мир дна отнюдь не подчеркивается многими постановщиками этой оперы, при постановках в разных театрах мира.

Опера «Фальстаф», конечно, часто идет на сценах мировых оперных театров. А поэтому, руководствуясь ремаркой Верди, что «Фальстаф – негодяй, совершающий всевозможные дурные поступки», Андреа де Роза и решил поместить первое действие оперы в современный публичный дом самого низкого пошиба.

Я, честно говоря, не поклонник частого перенесения действия многих опер в современность, сплошь и рядом не убедительные, но не могу и не отметить, что некоторые спектакли, поставленные по такой методике, получаются и совершенно впечатляющими, и даже выдающимися. Что и произошло с этим спектаклем Мариинского театра.

Можно отметить, в частности, такого мастера оперной режиссуры, как Вилли Деккер, который потряс Зальцбург своей «Травиатой» с Анной Нетребко, но у него есть и яркая постановка, не смотря на лапидарность оформления, «Евгения Онегина» Чайковского в Париже, и много чего еще есть.

И так, Андреа де Роза решил привести в соответствие указание Верди, на то, что «Фальстаф – негодяй, совершающий всевозможные дурные поступки», попросту поместив действие оперы в современный публичный дом низкого пошиба, а не так, как в большинстве трактовок этой оперы, в которых действует, ну, в общем, какой-то разодетый толстый придурок, но отнюдь не выглядящий «негодяем и преступником». Вот поэтому Андреа де Роза и поместил Фальстафа в современный публичный дом, где он, конечно, не последний человек.

И сказать, что соседство с таким заведением, где полно алкоголиков, развратников, проституток, воров и наркоманов радует других персонажей оперы – Алису, Мэг, Форда, Фентона, – это было бы погрешить против истины. И эти мирные персонажи, так сказать соседи с этим публичным домом, эпатированные подонком Фальстафом и другими обитателями этого малопочтенного заведения, решают как-то воздействовать на этого подонка, в соответствии со своими скромными возможностями, о чем и сюжет этой оперы. Но в конце, к сожалению, и Андреа де Роза вынужден придерживаться партитуры оперы и оставить фугу, где резюме для всего сюжета оперы – да не обращайте внимания на всяких подонков и преступников фальстафов, смейтесь, веселитесь.

А можно ли смеяться над всем чем угодно? Даже над чем то святым? Арриго Бойто подсунул Верди сюжет, где смеяться нужно над всем подряд. А если вы весело смеетесь над этим ублюдком и подонком Фальстафом, который развращает, ворует и совершает всякие непотребства, то потом можно будет, как это ни странно – ну, казалось бы, какая связь – убивать вас, людишек, «пачками и тачками», миллионами, если вы попустительствуете для начала таким подонкам, как Фальстаф, который уж конечно не мировой рекордсмен преступности. Есть преступники и покрупнее, преступники совершенно невероятного масштаба, и сидят эти преступники ни где-нибудь, а в крупнейших банках, и денно и нощно думают, как бы увеличить свою прибыль, а с нею и власть, при этом любой ценой. И в борьбе за эту власть, на пути к мировой власти, можно совершать преступления любого масштаба, с гибелью вплоть до многих многих миллионов людей. И именно к этому убийству осторожненько готовит вас Арриго Бойто, и, даже, Верди совратил. Вы смейтесь, даже и над преступниками, и что еще хуже – смейтесь вместе с этими преступниками, не желая осознавать преступные замыслы этих преступников.