Положена компенсация или не положена. Красиво – некрасиво. Зачем я сама перед собой оправдываюсь? Если хочу – значит, можно. Совести порой лучше вообще права голоса не давать. Если ей так надо, после может меня погрызть, но не сейчас.

На цыпочках и не дыша, добрела до кабинета, аккуратно и медленно прислонилась ухом к двери.

– Если тебе не нравится – не проблема, верну лампу в магазин.

Что?! Лампа ещё жива? Я-то надеялась, что она давно погибла смертью храбрых, протаранив голову Дамира.

И тоном Надежды я полностью недовольна. Зачем эти заискивающие нотки? Слушать противно.

– Если хочешь, можешь оставить лампу себе, разумеется, я за неё заплачу, – великодушно и, естественно, убийственно – равнодушно бросил Дамир.

Ага, вот-вот, именно, что бросил. Как кость для собаки.

– Спасибо, я подумаю, – благодарно отозвалась девушка, и даже я через дверь услышала, как она тяжело и многозначительно вздохнула. – Дамир, а почему ты мне не рассказал, что теперь живёшь не один?

– Потому что это сугубо моё дело и тебя никак не касается.

Пи-пи-пи…ц, как всё запущено! Надя, вот прямо сейчас огрей его лампой, расколоти аквариум и топай искать себе нормального мужика.

– Дамир, а давай об этом поговорим? – осторожно предложила Надежда. Я хоть и не вижу её, но воображение нарисовало, какая у неё просительно-унизительная гримаса образовалась на лице.

Тьфу, гадость. За весь женский род, честное слово, обидно.

– Об этом – это о чём?

– О моих делах и твоих. И почему они у нас необщие.

А вы могли бы говорить более конкретно, а то тут людям за дверью ничего не понятно?!

Хотя если раскинуть мозгами, то фразу «Почему у нас дела несовместные?» резонно интерпретировать так: «Почему мы с тобой до сих пор не женаты?» То есть Надежда намекает на свадьбу.

Дамир, ну и чего мы молчим, система подвисла? Девушка, между прочим, ждёт и не абы чего, а предложения руки и сердца.

– Мы всё уже обсудили три года назад. Никто никому ничего не должен и ничем не обязан. Мы вместе ровно до тех пор, пока нас это обоих устраивает. И я не вижу смысла что-то менять, – начальственным тоном, как по нотам отчеканил мужчина.

О-о-о! Это что, Фролов с Надеждой практикуют свободные отношения? У-у-у, как у них, оказывается, всё запущенно. А Дамир-то ещё тот жук, хорошо же пристроился – и красотка под боком, и на других поглядывать не возбраняется. Что-то сильно сомневаюсь, что Надежда часто от него гуляет налево, если вообще гуляет.

– А я вижу смысл. Если ты не заметил, то за три года многое изменилось. Например, я больше не замужем.

Вот на этом моменте у меня отвисла челюсть. А Надежда не так проста, как кажется. Если она развелась после того, как связалась с Дамиром, значит, мужу благополучно какое-то время рога ставила.

Ай-яй, а я-то переживала, что подслушивать – нехорошо. Тут люди грешат чем похлеще.

– Надя, разве я просил тебя разводиться? Нет. Более того, когда ты собралась от мужа уйти, прямо сказал, что меня устраивает твой замужний статус, и если причиной твоего решения бросить мужа стал я – то разводиться не стоит.

В кабинете на несколько секунд всё стихло, я даже дыхание задержала, и лишь когда вновь раздался голос Дамира, выдохнула.

– Надя, так понимаю, ты подняла эту тему с целью условия изменить, но я не готов предложить что-то большее. Ты хочешь всё закончить?

Шли его лесом, Надя! Ты же явно мечтаешь о полноценной семье. Даже я в свои девятнадцать понимаю, что если мужику плевать, спишь ты только с ним или нет, то шанс, что он когда-нибудь позовёт тебя к алтарю, равен нулю.

– Дамир, ты меня не так понял, – как пить дать, Надежда пошла на попятную. – Не изменить условия, а чуть их подкорректировать. Мне моя свобода выбора так же, как и тебе, дорога…