— Что же мне с тобой делать, м? — прикусываю пальчик и хитро прищуриваюсь.

Раньше я бы никогда этого не сделала, он был моим Господом богом, я молилась на него. Теперь пусть он молится не меня.

Страшно. Даже в таком забавном положении он выглядит самым сильным. Мощным. Одно движение, и он меня сломает. Возьмёт как варвар. А значит пора сматываться с места преступления.

Подхватываю сумку и иду к двери, удовлетворенная его пыхтением и попытками развязаться.

Как вдруг слышу другое, почти ласковое:

— Алла, ты хоть понимаешь, что я с тобой за это сделаю?

Угрожать? В таком положении? Даже не попросить себя развязать.

На это способны только мужчины. Упертые до конца.

— А если развяжу? — спрашиваю, складывая руки на груди, тем самым вновь привлекая к ней его внимание.

— Отделаешься легкой поркой, — отвечает вполне серьезно, а у меня глаза на лоб лезут от такой невиданной наглости.

— О, ну раз легкой, то я, конечно, освобожу тебя, — говорю с сарказмом, пока он переворачивается на спину, действительно уверенный, что я испугалась.

Гнев заставляет меня к нему вернуться. Опускаюсь на корточки.

Странно, но зрелище пережатых мужских причиндалов меня завораживает. Наверное, когда он внутри женского тела, он именно такой. Набухший от крови, с выпуклыми венами и огромной, темно-розовой головкой, готовой взорваться как вулкан.

Несмотря на уже удовлетворенную жажду мести, я не спешу убегать. Не в силах оторвать взгляд от его тела, от члена, что стоит по стойке смирно. Поддаюсь неясному порыву, тяну к нему ладонь, сжимаю у основания. Хотя куда больше?

Поражаюсь его твердости. Веду пальцами вверх, до самой головки, потом вниз, касаясь нежной кожицы яиц. Завороженно наблюдаю за собственными движениями пальцев. Я так много о нем фантазировала и вот он в моих руках, бери не хочу.

Изменился ли он на вкус?

— Возьми в рот! — хрипит вдруг Тамерлан, уже сам наблюдая за процессом, кажется, забыв, что полностью от меня зависит. И это меня отрезвляет.

Похотливый кобель, вот кто ты, Тамерлан.

Я улыбаюсь самой невинной из улыбок. Медленно поднимаю юбку, завожу ногу, как можно выше. И резко поворачиваюсь спиной, располагаясь на его животе, чтобы в его распоряжении была только попка. И пока она мнет ее руками, шлепает и пыхтит, я уже держу в руках продолговатый предмет.

Пора ублюдку понять, что он больше мне не указ. Что я не буду ползти к его ногам по первому зову. Что со мной не стоит иметь никаких дел.

Я больше не тепличный цветочек, а та ещё ядовитая гадюка.

Удерживаю его огромный член, мягко целуя самый кончик, тем временем выводя маркёром на животе жирными буквами: «ОСЕЛ».

Закончив, тут же срываюсь вперед, чтобы он не придушил меня. Осматриваю своё искусство. Вот теперь я полностью довольна собой.

Я молодец.

Напоследок, не жалея, выкидываю в окно его вещи. Себе оставляю ключи от мотоцикла. Я даже знаю, кому его можно сдать, а ему так уж и быть милосердно оставляю телефон.

— Очень интересно, есть ли у тебя друзья, которым ты покажешься, — смеюсь в голос и закрываю дверь гостиничного номера.

Все, Аллочка, это конец. Я поставила этого негодяя на место. И на душе так сразу легче становится, птички поют в голове...

— Тебе конец, сука, — слышу угрожающее за дверью и в последний раз окидываю ее веселым взглядом. Хотелось бы узнать, как он будет себя спасать.

Затем бегу вниз, отдаю ключи от номера, сказав, что там пусто, и только потом иду к чёрному байку. Сажусь на него и с ревом уношусь прочь навстречу приключениям.

5. Глава 4. Тамерлан

Аленький цветочек, бл*ть. На самом деле настоящая дьяволица. И почему мне никто не сказал, что Алла умеет так ловко обращаться с веревками. Умелица хренова.