Однако, всегда ведь, когда тебе есть за что бороться, кроме себя, ты готов положить лицом к земле любого.

Даже того, кого отчаянно боишься.

Алый прищуривается, а в глазах, без сомнений, считывается холодная ярость.

Голубые зрачки словно испепеляют.

– Ты позволишь ей…? – недоуменно шепчет девчонка.

Тот в ответ молча хрустит шеей и сжимает челюсть.

А затем все происходит очень быстро. Буквально в секунду я вижу, направленное в меня, дуло пистолета.

Страх затмевает все то, что было раньше. Во рту резко становится сухо. А в мозгу одна лишь мысль, как я оставлю Артема…

Юматов кривит губы в гримасе ненависти.

Секунда.

И он нажимает на курок.

Выстрел звучит оглушительно громко.

Взвизгиваю и прячу голову в руках.

Сердце кажется где-то в горле, а на глаза наворачиваются слезы.

– Два часа на то, чтобы успокоить своего недоноска. – металлическим тоном режет пространство: – А после…посмотрим, что с тобой делать.

Выдыхаю слышно и, осторожно поднимаю голову. Кажется, все то время, что ждала продолжения фразы и не дышала вовсе.

Хаос внутри, во всех органах, голове…невозможно усмирить.

Синяк у ребер вдруг резко ноет. Из раны на губе, что от страха прикусила, идет кровь. Чувствую привкус металла. Но это ничто по сравнению с тем, какой ком эмоций сейчас нарастает во мне.

Прихватываясь за бок, стремительно выхожу.

Спрашиваю у первого попавшегося, прикрывая кофту, где держат мальчика, и ускоряя шаг, бегу туда.

Неподалеку от громадного дома небольшая постройка, на которую мне указали.

Анализировать, думать, предполагать сейчас не способна.

Главное увидеть Артема, успокоить и показать, что все хорошо.

А с остальным…будет виднее позже.

Именно так проходит вся моя подневольная жизнь.

Спустя коридор и пару дверей влетаю в комнату, где вижу, забившегося в угол, Тему.

– Эй! – подлетаю, оседая на пол: – Привет, братишка! – улыбаюсь, хоть губе и больно.

– Соня! – бросается на шею, стискивая в своих обьятиях.

Прикладываясь губами к макушке, целую.

– Ну что ты, переживаешь тут? – задаю вопрос.

– Тебя так долго не было. А мне запретили плакать, и я вот…не смог. – сбивчиво рассказывает: – Пойдем уже домой, а? Там же мама…

Слово заставляет гневно стрельнуть глазами.

– Ее там скорее всего нет. – пытаюсь смягчить тон: – И нам домой нельзя. Мы пока останемся здесь, хорошо?

– Но, мои игрушки. – округляет глаза: – Там поезд.

Тот, которому уже много лет, и который я подарила ему на четырехлетие.

– Хорошо, хорошо. – киваю: – Я за ним съезжу, ладно? Заберу наши вещи и игрушки.

Как бы это еще провернуть…кто бы подсказал.

– Обещаешь. – киваю мальчику, взъерошивая волосы на макушке: – Но ты ведь не уйдешь больше?

Хороший вопрос.

Почему-то сейчас кажется, что возможно меня и уйдут после недавней выходки.

Но кто знал, что Ветров заявится. План к кому отправить Артема был запасным. Скорее даже фантастическим. И то, написала и отложила туда деньги, только если не успею сама.

Теперь же совершенно не уверена в этом решении. Я, действительно, на каком-то интуитивном уровне возлагала надежды на этого человека.

Смотрю на заснувшего Тему, не представляя, что дальше. Пришлось увиливать и говорить мальчику, что это дом моих знакомых.

Перед глазами пробегают картинки этого дня, и хочется выключить этот калейдоскоп.

Завязанный узел кофты напоминает о том, что происходило, и хочется тереть кожу до красноты.

Но, вероятно, это только начало. Даю себе еще минутку, чтобы выйти из этого маленького домика.

Здесь неплохо. Наверняка выделенное жилье для прислуги. Пусть мебели немного, но удобная большая кровать, тумба с зеркалом и шкаф кажутся уже чем-то вроде пятизвездочного отеля.