- Да, да, я знаю, что семья тебе нафиг не сдалась! – обиженно выпалила девушка. – Но почему?! Вот-вот сорокет бахнет, а у тебя ни жены, ни детей… Только бизнес интересует! Но если уж так получилось… Если я беременна… Что ж теперь, отказываться от этого счастья? Это же ребёнок! Наша кровиночка, наше сокровище! Ты не понимаешь?! У тебя сердца нет?! На аборт меня отправишь? Даже не надейся, я не соглашусь!

Мужчина приблизился к полуодетой блондинке. Теперь он возвышался над ней каменной глыбой. Милана испуганно попятилась, но хмурый любовник вернул её на место и сжал подбородок пальцами, заставляя поднять голову.

- Спрошу лишь один раз. Это мой ребёнок? – Серые глаза Кольцова приобрели оттенок ледяной стали, взгляд резал, как бритва.

- Конечно, твой! – закричала сквозь слёзы Милана. – Как ты можешь сомневаться?! Ты с ума сошёл, Дем! Я же люблю тебя! И я тебе верна! Да что ж я, совсем дура, такому мужику изменять?!

- Не знаю. – Кольцов опустил руку, освобождая блондинку. – Сейчас иди. Ты свободна. Позже поговорим.

ВИКТОРИЯ

Время, отпущенное на эвакуацию, таяло, а я так и не нашла поблизости подходящего помещения. Ежедневно расширяла радиус и продолжала поиски, но тщетно.

Как в насмешку, с каждым днём заказов прибавлялось, круассаны и багеты разлетались в один миг, от клиентов не было отбоя. Два магазина сами предложили сотрудничество. Пришлось отказаться, ведь скоро мы остановим производство, вывезем оборудование и закроем цех.

Сотрудники уже присмотрели новую работу. Никто из них не может прохлаждаться, все живут от зарплаты до зарплаты, кормят семьи.

У Юли тоже не самая простая жизненная ситуация. Она платит за съёмное жильё и помогает родителям. Я понимаю, что такого пекаря, как она, с руками оторвут. За полтора года она многому научилась, её чиабатта – произведение искусства. А ведь раньше Юлька работала администратором в языковом центре. Решила сменить курс, превратив хобби в работу. Она, как и я, обожает печь хлеб, пироги, плюшки…

- Пока найду подработку, но ты не думай, я тебя не брошу! Если что, сразу вернусь, - поклялась подруга.

- Спасибо, Юль.

Я совсем сникла, настроение было ужасным.

Моё дело рушится, мечта превращается в пепел. И всё из-за проклятого Демьяна Кольцова. Гадкий миллиардерище! Да чтоб он лобстером подавился! И пусть у него все акции обрушатся на бирже!

ДЕМЬЯН

Между двумя деловыми встречами бизнесмен заехал в частную клинику, возглавляемую его хорошим другом. У крыльца медцентра дворник расчищал дорожку от сухих листьев, солнце сияло, но уже не грело, золотое бабье лето закончилось. На завтра обещали дождь, а на неделе - ливень.

Главврач встретил гостя с распростёртыми объятьями. После обязательного ритуала в виде приветствий, медвежьих рукопожатий и вопросов о семье, Демьян приступил к главному.

- Андрюх, скажи, а есть ли вероятность того, что моё состояние изменилось? Хотя бы ничтожный шанс?

- Ты о бесплодии?

- Ну, о чём же ещё! - мрачно подтвердил Демьян, в одну секунду превращаясь в грозовую тучу. Безусловно, тема была болезненной.

Три года назад он переболел ковидом - попал в первую волну, когда вирус косил людей пачками. Удивительно, но из всей семьи свалился самый крепкий. Природа щедро одарила Демьяна и ростом, и силой, со стороны казалось, что он выкован из железа. Да и спортом он никогда не пренебрегал, занимался бегом, регулярно колотил грушу в зале и поднимал штангу.

Все Кольцовы – пожилые родители, старшая сестра Анна, племянник Никитос - отделались лёгким насморком и кратковременной потерей обоняния. И только Демьян угодил в реанимацию и несколько месяцев балансировал на грани жизни и смерти. Его лечили ударными дозами гормональных препаратов, многие из которых оказались неэффективными в борьбе с вирусом, зато имели кучу побочных действий.