Что ж, сегодня мне удалось узнать, как живут миллиардеры. Кстати, я не заметила здесь ни одной детали, говорившей о том, что квартиру Кольцов делит с женщиной. Вероятно, он живёт один. Или это его холостяцкая берлога для встреч с любовницами?

Я даже не знаю, женат ли он… Сколько красоток он всласть поимел на этой кровати? Какой у меня порядковый номер?

Настроение резко испортилось. Возбуждение, гулявшее в крови после хорошего секса, угасло, стыд опалил щёки - я ощутила себя развратницей, клейма негде ставить.

И почему Кольцов позволяет себе мною командовать? «Дождись меня». Угу, как же! А зачем? Чтобы он ещё разок себя потешил, а потом отправил домой на такси, как использованную игрушку?

Обойдётся!

Между прочим, меня дома ждут. Юлька переживает, удалось ли решить наш вопрос. Сынок соскучился по маме. Бабуля наверняка удивляется, куда это я запропастилась…

Потребовалось всего пять минут, чтобы собрать вещи и одеться. Было неприятно натягивать джинсы, промокшие до колена, и влажный плащ. Но ничего, не умру…

Пока добежала до метро, насквозь продрогла. Дождь уже прекратился, а вот температура явно снизилась, ещё и злой ветер сбивал с ног.

Не могла не думать о Кольцове… Да, секс был впечатляющим, я до сих пор прокручивала в голове самые восхитительные моменты, и по телу опять пробегала дрожь.

Единственный партнёр, с которым я могу сравнить Демьяна, это мой бывший. Я всегда считала мужа виртуозным любовником, поэтому так долго терпела все его закидоны и многое прощала.

А теперь выясняется, что Антон был не так уж и хорош.

Вот это открытие…

5. 5

ВИКТОРИЯ

Я наняла машину и грузчиков и два дня вывозила из пекарни оборудование. Другие арендаторы делали то же самое. Закрылись супермаркет, еврохимчистка, ателье и многочисленные офисы мелких фирм. Жители близлежащих домов гадали, что здесь теперь будет.

Наше крыльцо мы снова разгромили, но я предупредила Бориса Ивановича, что договорилась об этом с новым владельцем здания.

Кольцов же не возьмёт свои слова обратно? Он чётко сказал: вход можете не восстанавливать, разрешаю.

- Да, Виктория, я в курсе. Давайте, громите чужое добро, оставляйте за собой руины, чего уж там! – с иронией произнёс Борис Иванович.

А вот мне было не до шуток. Я расторгла все договора, попрощалась с любимыми клиентами. Многих знала по именам. Альберт Петрович раз в три дня заходил за французским багетом. Для Софии Леонидовны мы всегда оставляли сахарный рулет. Многодетная мама Ариша затаривалась под завязку булками, плюшками и профитролями. Стайка девчонок, которые занимались в студии живописи неподалёку, сметали с витрины пирожные брауни…

Теперь всех этих клиентов я потеряла.

- Ваша мамуля ещё не соскочила с диеты? В прошлый раз она продержалась три дня. Если что, есть её любимый хлебушек с вяленой клюквой. Неизвестно, когда теперь доведётся испечь следующую партию. Моё гнёздышко вы разорили, Борис Иванович, а нового места я так и не нашла, - едко заметила в трубку.

- Да хватит уже меня стыдить, Виктория! – возмутился бывший арендодатель. – Я ни в чём не виноват! А хлебушек сегодня заберу, мамуля на диету забила.

- Хорошо, я вам оставлю.

В разъездах прошло два суматошных дня – мы с Юлей мотались на склад в Подмосковье и обратно. Ещё я встречалась с владельцами помещений, но каждый раз убеждалась, что всё мимо. То цех слишком большой, то слишком маленький.

Но самое главное – все локации находились далеко от нашего дома. Всегда, пока я работала, сынишку караулила бабуля, ведь четырёхлетнего малыша одного в квартире не оставишь. Обычно в шесть утра мы с Юлькой уже вовсю месили тесто в пекарне, а в восемь я прибегала домой и отводила Егорку в садик. И сломя голову неслась обратно в цех - к разделочному столу, к печке. Вечером снова выручала бабушка…