– Сначала он выкапывал могилу… не очень глубокую. Он хотел, чтобы его жертву нашли достаточно быстро. Ему нравилось, что она смотрит, как он копает ей могилу. Она не могла умолять его о пощаде, не могла даже спросить, почему он это делает: ее рот по-прежнему был затянут скотчем. Он не насиловал, не пытал… физически. Не избивал, не расчленял. Он просто доставал красный шарф и душил свою жертву… связанную, с залепленным ртом, беспомощную. Сделав свое дело, он завязывал шарф бантом и хоронил труп.

– Убийца с Красным Шарфом. Так называла его пресса, – проговорил Саймон. – Я помню. Его поймали после того, как он застрелил какого-то полицейского.

– Грег Норвуд. Полицейского звали Грег Норвуд, а его собаку, его напарника, К-9 – Конг.

Слова запульсировали в воздухе между ними, как свежая рана.

– Вы его знали.

– Перри устроил на них засаду. У Грега был маленький домик около озера Саммамиш. Он любил ездить туда с Конгом тренироваться. Больше никого вокруг не было, только он и собака. Раз в месяц. Вдвоем. Укреплять мужскую дружбу, так он говорил.

Фиона расцепила пальцы, но тут же впилась ими в колени.

– Сначала Перри застрелил Грега, и, наверное, совершил ошибку. Он выпустил в Конга две пули, но пес не остановился. Так показала реконструкция и так рассказал Перри, постепенно признаваясь, цедя информацию в надежде избежать смертного приговора, когда понял, что наказание неизбежно. Перед смертью Конг успел хорошенько порвать Перри. Но тот был крепким. Он сумел вернуться к своей машине, даже проехал несколько миль и только тогда потерял сознание. В конце концов его поймали. Грег тоже был крепким. Он прожил еще два дня. Это случилось в сентябре. Двенадцатого числа. Мы собирались пожениться в следующем июне.

«Слова бесполезны», – подумал Саймон, но произнести их придется.

– Мне очень жаль.

– Да, мне тоже. Перри выслеживал Грега месяцами, может, дольше. Скрупулезно, терпеливо. Он убил его, чтобы отомстить мне. Видите ли, я должна была стать его жертвой номер тринадцать, но я сбежала.

Фиона на мгновение закрыла глаза.

– Я хочу выпить. Не составите мне компанию?

– Да, конечно.

Когда Фиона поднялась и ушла в дом, Саймон подумал, не последовать ли за ней, но решил, что, может, ей нужно немного побыть одной, прийти в себя, и стал припоминать детали той истории. И вспомнил, что одна девушка действительно сбежала и дала ФБР описание похитителя.

Саймон перебирал в памяти события того времени, когда эта история еще была сенсацией. Тогда он почти не обратил на нее внимания. Сколько же ему было? Лет двадцать пять? Он только что переехал в Сиэтл и старался приобрести репутацию, заработать на жизнь. А у отца заподозрили рак, и это затмило все остальное.

Фиона вернулась на веранду с двумя бокалами белого вина.

– Австралийское шардоне. Вообще-то у меня другого и нет.

– Прекрасно. – Саймон взял бокал, и они посидели в молчании, наблюдая за спящими собаками, сбившимися в кучу. – Не хотите рассказать, как вы сбежали?

– Сначала сглупила, потом повезло. Я не должна была в то утро бегать в одиночку. Я же знала. Мой дядя был полицейским, и я уже встречалась с Грегом. Они оба предупреждали, чтобы я не бегала одна, но я не нашла никого, кто смог бы за мной угнаться. Чемпионка, – добавила она, улыбнувшись одними уголками губ.

– С вашими ногами этого добиться нетрудно.

– Да, еще одна удача. Я никого не слушала. К тому времени Перри еще не добрался до Вашингтона, к тому же в последние месяцы похищения прекратились. И потом, никогда не думаешь, что это случится с тобой. Особенно в двадцать лет. Я отправилась на пробежку. Я любила пробежаться пораньше, а потом заглянуть в кофейню. Утро было паршивое, хмурое, дождливое, но я любила бегать в дождь. Начало ноября. За год до гибели Грега. У меня была секунда, всего одна секунда после того, как я увидела его. Такой обыкновенный, такой приятный, однако что-то щелкнуло. На цепочке для ключей у меня была тревожная кнопка. Я даже потянулась к ней, но опоздала. Я почувствовала острую боль. И тело онемело.