Пока эксперт с медиком возились с телом, мы с Кочетковым отошли пошептаться.

– Похоже, наружка прокололась, – негромко произнес он, ибо такое не для посторонних ушей. – Кто-то засек наблюдение. И грохнул этого сапожника.

– Скорняка, – поправил я.

– Да мне все одно! Главное, теперь не он шкуры дырявит, а его шкура пропорота.

– Думаешь, эмиссар постарался?

– Скорее всего… Могли, конечно, и свои. Или ревнивый муж какой-нибудь. Но мне кажется, все же его нашампурил какой-нибудь шустрый Д’Артаньян.

– А чего сразу убивать? – недоумевал я. – Ну срисовал наблюдение. Понял, что контакт под колпаком. Собери вещички и дуй себе до города Парижа. Зачем привлекать лишнее внимание и рисковать?

– Значит, боялся, что шкурника скорняка возьмут. И он запоет какую-то арию, какую нам слышать не надобно… И вон еще.

Кречетов провел меня в крошечную вторую комнату. На полу доски были вскрыты. Под ними был тайник – небольшой, как раз чтобы хранить бумаги и оружие. Оружие – «маузер», «беретта» и несколько пачек патронов – осталось на месте. А вот бумаги и деньги если и были, то исчезли.

Вспыхнула молния… Тьфу, какая молния. Всего лишь магниевая вспышка. Эксперт фотографировал место происшествия.

– Орудие убийства можете определить? – спросил я старомодного судебного медика с бородкой.

– Холодное оружие, – произнес медик, поднимаясь и играя пальцами в резиновых перчатках, будто собирался на месте препарировать тело. – Но не нож. На шило похоже, только очень толстое. Удар нанесен, когда жертва пребывала, скорее всего, в расслабленности и такой подлости не ждала. Удар хорошо поставленный. И очень точный. Тут такой узел, при ранении человек моментально теряет возможность двигаться и даже закричать. Болевой шок.

– Били профессионально?

– Еще как, – с уважением произнес эксперт. – Шило вообще инструмент сложный в употреблении. В большинстве случаев так в тело войдет, что человек и не побеспокоится, пока внутри кровью не начнет истекать. А отключить им сразу очень тяжело. Но, обладая навыками, можно, притом очень надежно.

Вот интересно. Бой на ножах есть, даже в армии ему обучают в некоторых особо хитрых подразделениях, вроде пластунских. А где обучают бою с использованием шила? Даже хмыкнул, представив такую программу обучения.

И где нам искать этого специалиста «шилового боя»? Город больше полумиллиона человек. Транспортный центр. Народу приезжает и уезжает масса.

Пока я рассматривал место происшествия и беседовал со специалистами, Кречетов куда-то исчез. Вскоре вернулся. Поманив меня снова вдаль от посторонних ушей, порадовал новостью:

– Разведчики видели, что некто крутился на улице около дома.

– Внешность?

– Не рассмотрели в подробностях. Только фигура. Солидная такая. На медведя похож. Ну прям вылитый ты.

– Тогда похож на бегемота, – хмыкнул я.

И задумался на миг, засмотревшись на криминалиста, который как раз снимал фотоаппаратом отпечаток ботинка. Снова вспыхнул магний.

Убийца наступил в кровь. И около тайника как раз отпечаталась подошва размера так сорок четвертого. Солидная подошва. Вполне мог оставить след тот самый «бегемот».

– Неосторожно он, – отметил я. – Вань, на рисунок подошвы посмотри.

– Рисунок как рисунок.

– Встречал такой. Ботиночки «нариман». Мечта нэпмана. Дорогие, зараза.

– Точно, – подтвердил подошедший к нам криминалист. – Ботиночек московской обувной фабрики, фасон в простонародье называется «нариман». Рисунок соответствует. Щеголь. Даже галоши не надел по погоде.

– Понятно. Ботиночки со скрипом… И что это нам дает? – поинтересовался Кречетов.

– Ваня, ты подумай. Щеголь. В редкой обуви. Похож на бегемота. Покинет город в ближайшее время. Поездом, скорее всего. Вот и выставимся по маршруту его отхода…