– С чего бы? – покачиваясь, я села на кровати.

– Найти его не могу.

– У него тёрки с отцом, – ответила я и всё-таки, потянулась.

– Увидишь, пусть звякнет.

– Хорошо, – сама ткнула пальцем в телефон.

Уже собралась встать, как опять прозвучал звонок.

– Ну? – раздражённо протянула я.

– Привет, принцесса!

Как ледяной водичкой с утра облили. По телу дрожь. Я вначале продрогла, потом в жар кинуло. Эмоции были неконтролируемые. Я попыталась рассуждать, но голова как туманом затянулась.

Каспер – закрытая тема в нашем доме. Мне его нельзя. Алексей запретил, а отчим очень строгий. И при этом запрете я безумно хотела со сводным братом ещё пообщаться.

– Привет, – растерянно ответила я, сняв телефон с громкой связи. Приложила трубку к уху и побежала в ванную комнату.

– Ты в резервации под надзором или мы можем встретиться? – усмехнулся приятный голос в трубку.

– Отчим сказал, что ты опасный. С тобой лучше не встречаться, – ответила я и прикусила губу.

Вот сейчас он скажет, что всё понял и больше не появится в моей жизни. И я буду жалеть об этом.

Но Каспер оказался не таким как парни, с которыми мне приходилось встречаться. Обычно молодые люди, наталкиваясь на отказ, моментом ищут девушку на замену. Никто никого не добивается, всё происходит по обоюдному желанию. А то, что желания порой спрятаны внутри, никому дела нет.

– Давай тайно встретимся, познакомимся. Сразу поймёшь, опасен я для тебя или нет. Лёша и соврать может, а ты такой радости себя лишишь, – он красиво рассмеялся. Как вчера на террасе. И я залипла на его прекрасной улыбке и звонком смехе.

– Это ты радость? – улыбнулась я, глядя на себя в отражение.

– Сам удивился, что для тебя готов стать радостью, – сладко-лилейно мурлыкнул он в трубку.

А по моему телу опять дрожь. Под тканью лёгкой шёлковой сорочки напряглись соски и стали выделяться красивым эротичным рельефом. Я откинула свои волосы и посмотрела в отражение.

Пару раз партнёры Алексея намекали мне, что я спокойно могу бросить своего старика и переехать на полное содержание к ним. Потому что я смазливая.

Не имела права говорить, что красивая. Больше всего я боялась впасть в самолюбование, как некоторые мои знакомые девчонки, подсевшие на лайки к своим фото.

Но и правде в глаза я умела смотреть. А глаза у моей правды голубые – тупенькие, тупенькие. Вот как гляну такими зенками на мужчину, так и вызываю желание обмануть.

Поэтому Каспер был приятно удивлён, когда я открывала рот и связно что-то говорила.

– Я позвоню, если найду возможность, – тихо сказала я и тут же отключила звонок.

Это было признание, что хочу его видеть. Неприятно делать признания. Особенно такие. Это как подтверждение своей слабости, показ своей открытости. А этим всегда могут воспользоваться.

Я скинула три баночки с кремами в урну. Повелась на Машкины уговоры и стала мазать лицо всякой гадостью. А ведь читала, что в восемнадцать лет особый уход не нужен. И кто из нас лох? Я или Маша? Мы друг друга делаем постоянно.

Волосы собрала в небрежную причёску. Голубые джинсы, белая кофточка. Решила выйти к завтраку так, потом поеду в торговый центр простенько.

Шла из комнаты на шум. Действительно что-то ремонтировали. Но подходила к лестнице, и у меня всё больше увеличивались глаза и приоткрывался рот.

Такого я не ожидала от Алексея!

****

Рабочие к потолку над шахтой веерной лестницы повесили качели, как в цирке. С узкой перекладиной. Верёвки поймали и завели качели за балясины. Я быстро подбежала к перилам и посмотрела вниз. Ель было не видно от висящей над ней страховочной сетки.

На третий этаж поднимался Алексей с улыбкой в усах. Остановился напротив меня. Между нами была пропасть – лестничная шахта, ведущая с третьего этажа на первый.