Проверяю, чтобы водитель, подвозивший меня, точно уехал. Тогда перехожу дорогу, заглядываю быстро в супермаркет, и вот уже с пакетом продуктов приближаюсь к двери. Наконец-то упаду и расслаблюсь, а, может, поплачу еще, что мой мопед ко мне вернется нескоро. Пострадал бедненький, плохо ему.

Кхе-кхе! Кашляю и пытаюсь пробраться в квартиру сквозь густой дым. Запах гари я еще из подъезда почувствовала.

— Что происходит? Кхе-кхе, — сложно спрашивать, когда кашель мешает.

Нажимаю на включатель. Вот елки! Света тоже нет!

И самое страшное… тишина стоит, что особенно настораживает.

— Быстро выходите, хватит прятаться. Ну, я доберусь сейчас до вас…

Бу-бух!

Падаю в темноте, случайно зацепив ногой школьный рюкзак. Мне и видеть не надо, что могло там валяться. Каждый день именно я поднимаю его и перекладываю на место.

Но почему сегодня не так? Почему я свалилась с мопеда? Зачем Александру понадобилось шансы предлагать? Ох, как накатило все сразу, сижу на полу, рюкзак обнимаю и плачу.

— Поля, ну прости. Я же не знал, что пирог подгорит. Здесь духовка не ресторанного типа, — надо мной склоняется брат с фонариком, протягивая пачку салфеток.

— Чего? — строго смотрю на него. — Я же тебе запретила готовить! Кому сказала не приближаться к плите, пока я не устроюсь на работу?

Веня вжимает голову в плечи, поглядывает виновато. На этого брата сложно долго ругаться, он у меня ранимый и в душе кулинар. Пока очень глубоко в душе, он больше продуктов портит, чем реально готовит съедобные блюда.

— Ваньке ты тоже запретила что-либо чинить. А он замыкание в квартире устроил. Да и рюкзак валялся не мой, а его.

Один на другого быстро перекидывает стрелки.

— Поль, я случайно, не злись.

Погляди-ка на них, и второй подлизывается, пиная брата-близнеца за то, что сдал.

— Ты говорила, миксер сломался. Так я же помочь хотел, разобраться в причине. Зачем платить мастеру, когда у вас есть я?

— Разобрался? — всхлипываю.

— Угу. Технику надо покупать подороже. Но ты не волнуйся, Поль, когда соберу своего робота, продам его на аукционе, тогда что захочешь куплю. У меня полно схем, как много деньжищ заработать. Все проверенные!

И я живу с такими вот умниками. Братьям тринадцать, в восьмой класс перешли. Сдуреть с ними можно. Нарываются часто, до крика доводят. Но куда я денусь от них?

— Обо мне лучше не спрашивайте.

Сама рассказываю братьям свои злоключения. Сильно не вдаюсь в подробности об Александре, то называю его спасателем, то бандитом, то вором новых работ. Братья, когда сильно накосячат, особенно стараются сочувствовать. Веня приносит лед, дает к ноге приложить. А мне уже к двум надо прикладывать и тем более к голове. За целый день мозги кипят, и кареглазый красавчик на Порше из них не выгоняется.

Ваня мне дарит браслет с маленькими светящимися огонечками, сам придумал и сделал. Теперь еще светлей. Забавно браслет на запястье мигает. Мне нравится. Смотришь и расслабляешься.

— У меня только пирог сгорел, а кексы смогли приготовиться, — Веня приносит из кухни, на удивление, вполне съедобную выпечку.

Так и сидим в коридоре втроем, жуем кексы, болтаем. Вернее, братья мне зубы заговаривают, хвастаясь только успехами, и забывая упомянуть о том, где еще плохих дел натворили. Они у меня такие, что везде успевают. Ух, только держись.

А я что-то не справляюсь совсем. Хотя полтора года назад смотрела в будущее гораздо увереннее. Тогда мне понадобилось взять на себя опекунство над братьями. Мамы не стало пять лет назад. Отец пил, пил и дошло у него до лишения родительских прав. Наверное, я тоже виновата, приезжала к ним редко. Поступила в университет, переехала в город, а тут учеба, подружки, столько всего закрутилось. Потом у нас вот это все случилось. И что я поделать могла? Не бросать же братьев, балбесов родных. Забрала их к себе.