Участковый, наверное, живо представил, как ему будут звонить из отдела, поэтому, и какими словами будут комментировать его желание следовать букве закона. Поэтому, сделав грустное лицо, сотрудник органа правопорядка полез в стол, забитый серыми казенными папками.

Я удовлетворенно откинулась на кресло. Первый этап выполнен, милиционер открыл положил на стол дело о смерти моего друга.

Когда он, нервно перелистывая немногочисленные листки, углубился в поиски адреса Ивана, я спросила:

– А вам в этой смерти ничего не показалась подозрительным? И когда будут результаты вскрытия?

Участковый поднял на меня смеющиеся глаза:

– Девушка, детективы по телевизору надо смотреть, там интереснее. И хотя, я вам не должен это рассказывать, но скажу. Человек пожилой, долго болел раком, опухоль, размером с полкирпича, в горле. В этих случаях вскрытие не делают, врач «скорой» фиксирует смерть, прилагается справка из поликлиники о заболевании и все, дальше похороны.

– Простите, а когда похороны и где тело?

– Похороны завтра, тело в похоронном доме «Вечный покой». Еще что-то интересует?

– Меня многое, что интересует. Но вот, что должно заинтересовать вас – я хорошо знала покойного, рака у него не было. Последний раз я была в гостях у Аркадия Николаевича в прошлую субботу, никакой опухоли у него не наблюдала.

Участковый с шумом захлопнул папку:

– А вы, простите, с покойным в каких отношениях были?

– Просто друзья.

– Просто друзья – повторил милиционер с гнусной улыбкой.

– Скажите, у вас, когда эту форму выдают, веру в порядочных людей сразу отнимают? Я встретила Аркадия Николаевича случайно, полгода назад. В разговоре выяснилось, что пятнадцать лет назад моя прабабушка его с того света вытащила, когда он от лучевой болезни умирал.

– У вас прабабушка врач?

– Нет, деревенская знахарка.

– А, понятно….

– Чтобы было понятнее, рассказываю подробности. Аркадий Николаевич работал на химзаводе, знаете, где это?

Участковый кивнул.

– Там была авария, трое облучились. Выжил только Аркадий Николаевич. Когда его жена привезла в деревню к моей прабабушке, у него практически все органы не работали. Отсутствие пальцев на руке заметили? Так вот, они от радиации отвалились. А через пару месяцев больной домой уехал на своих ногах, и жил нормально до сих пор. Он меня маленькую вспомнил, я тогда у прабабушки летом жила. Вот так я и стала к нему ходить еженедельно, с собакой гуляла, да по бабулиному рецепту боль от хондроза снимала. Больше человек ни на какие болячки не жаловался, и повторяю, опухоли у него не было.

– А, что же вы его не вылечили, а только боль снимали, и, кстати, чем?

– Боль снимала не наркотиками, просто травками, что на болоте растут. А что хондроз не могла вылечить…. У вас в приемной портрет висит, дяденька солидный такой, написано, что лучший участковый. У вас с ним, наверное, одинаковые результаты в работе, правда?

– Смеетесь, что ли? Майор Осокин двадцать лет на участке работает, каждого человека знает……

– Так, когда прабабушка Аркадия Николаевича от радиации выхаживала, ей восемьдесят пять было, а мне восемнадцать, намек понятен?

– Понятен. Ну, это лирика. Вы конечно интересную историю рассказали, но это бездоказательно.

– А можно справку из поликлиники посмотреть?

Милиционер заметно заколебался, затем вытащил из папки бланк с синей печатью, подвинул в мою сторону, крепко придерживая бумагу ладонью. Я склонилась над справкой, вгляделась в печать.

– Знаете, насколько я знаю, Аркадий Николаевич лечился в поликлинике на улице Революции, а здесь справка врача из соседнего района.

– Девушка, так часто бывает. У меня нет никаких оснований подозревать наличие преступления. Поверьте, не стоит попусту поднимать волну.