Немецкую школу графологии основали Ганс Буссе, Георг Майер и Людвиг Клагес.

До большевистского переворота в России заметным графологом был петербуржец Илья Моргентштерн. В большевистской России графологическими исследованиями занимался Д. Зуев-Инсаров (1922), впоследствии репрессированный.

Каждая наука имеет свой предмет – это то, что она изучает, и свой метод – как она это делает. У графологии есть и свой предмет, и свои методы, поэтому она может по праву считаться наукой. Её результаты объективно проверяемы и доказуемы. Предмет психологической графологии – изучение связи особенностей почерка с психологическими, физиологическими и другими особенностями пишущего человека. Методы, применяемые психологической графологией, самые разные, они взятые из естественных наук: наблюдение, эксперимент, математическая и статистическая обработка данных, проверка результатов.

Графология делится на две ветви: психографология – определение психических, физических и других особенностей людей по их почерку, и криминалистическая графология – она занимается в основном идентификацией: принадлежит ли почерк данному человеку или кому-то другому, написано давно или недавно, чем выполнена рукопись, не подделана ли она и так далее.

Специалистов первого типа – психографологов в России – очень и очень мало, потому что товарищ Сталин запретил и приказал ошельмовать эту науку. Он знал, что делал. Первой под ударами репрессивного марксистского режима пала именно графология, затем «зарубили» педологию, генетику и кибернетику. Тоталитарный режим все науки трансформировал в идеологических блюдолизов. Перечисленные науки совершенно не годятся для политического подхалимажа, поэтому они были запрещены. Когда к власти в Венгрии пришли коммунисты, (а это лидирующая страна в области графологических исследований), они приказали сжечь все книги по психографологии. Они тоже знали, что делали.

Запрещали науки именно те люди, которые должны бы стать персонажами книги, которую вы держите в руках.

Запретом графологии марксистский режим нанёс удар по криминалистике. Вспомните поиски серийных убийц, в частности Чикатило. Его бы нашли быстрее и тем самым спасли бы несколько человеческих жизней, если бы почерки подозреваемых лиц, в числе которых был и Чикатило, показали графологу не криминалистической, а психологической ориентации. Почерки таких лиц имеют характерные особенности, и серийного убийцу графолог может определить буквально «на вскидку», то есть беглым взглядом на почерк.

Специалистов второго типа – криминалистических графологов – очень и очень много. Они есть в каждом областном отделении внутренних дел России и других стран. Там существуют и криминалистические лаборатории, они изучают, подделан документ или нет, когда, кем и в каких условиях он написан. Есть несколько НИИ, крупных и хорошо финансируемых из госбюджета. На тему криминалистической графологии написаны горы диссертаций. Криминалистические графологи решают только криминалистические задачи и делают они это профессионально хорошо. Психологические задачи они не решают: у них для этого нет психологической подготовки, и они практически не владеют ни одним иностранным языком – типичная ситуация в России. Поэтому криминалистические графологи не в курсе достижений графологии в других странах.

Для определения психологических и других особенностей людей по почерку минимальная психологическая подготовка – психологическое отделение университета, а лучше наличие учёной степени в области психологии, то есть опыт самостоятельных психологических исследований и хорошее знание нескольких иностранных языков для знакомства с достижениями в области графологии других стран.