Хочу ее. У нее и губы зачетные. Что я все с глазами-то? Тут такой ротик!

– Поцелуй меня, – вдруг произносит девчонка и сама тянется ко мне. Смотрит на мои губы.

В груди разливается приятное тепло. Да, детка, сейчас порадуешь меня здесь, а потом на всю ночь пойдем. Что-то подсказывает мне, что ты та еще горячая штучка.

Наклоняюсь к ней, концентрируясь только на ее губах. Приоткрытых, таких пухлых и манящих. Ярко-розовых от возбуждения. И, вот, почти касаюсь их. Прикрываю от накрывающего наслаждения глаза.

И резкая боль! Задыхаюсь! Жадно открываю рот и пытаюсь заглотить хоть немного воздуха. И сгибаюсь от боли. Вжимаю в подрагивающее от судорог резкой боли тело руку. В районе солнечного сплетения. Именно там болит. И боль такая дикая!

Это ведь сучка эта меня туда ткнула! Но сделать ей ничего не могу. Да я выпрямиться не могу, блин! Стискиваю зубы от бессилия.

– Хорошо сгибаешься! – слышу звонкий голосок. – Сам себя сможешь порадовать! – и она еще и по шее меня ударяет легонько, заставляя лицом почти в свои ноги уткнуться. – Придурок! – бросает свысока.

Слышу щелчок. Она разблокирует двери и сбегает.

– Сууууука, – цежу я, морщась от боли и глядя в открытую дверь на скрывающуюся за поворотом задницу.

– Мамай, здорово!

– Здорово, – жму кулак и толкаюсь плечом с напарником по команде, когда захожу в раздевалку перед тренировкой.

– Ты что такой? Не выспался? Всю ночь Ирка на тебе гоняла?! – и раздается гогот пацанов.

– Да пошли вы, – хмыкаю, вспоминая вчерашнюю ночь.

Не выспался, конечно! Полночи пытался в себя прийти после удара в солнечное сплетение. Кое-как оклемался. Овца!

– Мамай у нас теперь правильный! Защитник! – из-за шкафа слышится усмехающийся хриплый голос Клима.

Он выходит, прихрамывая, и на лице – ссадины. Это я его вчера приложил, что ли?

– Ну, что? Получил награду? – хмыкает он, подходя совсем близко и глядя на меня исподлобья. – Стоила сучка того, чтобы другу по морде дать?

– Скажи спасибо, что я дал по морде, а не в камере опустили! – бросаю я, доставая форму, и начинаю переодеваться. – Я тебя спас.

– Да хорош заливать тут! – злится он. – Скажи уж просто, что телочка приглянулась. Натянул ее? Как? СтОит? – и ржет.

Я не выдерживаю. Резко хватаю его за грудки и прижимаю спиной к шкафчикам.

– Отвали, понял?! – рычу ему в помятую морду. – В следующий раз сам разгребай дерьмо! Тебе что Лом сказал?! Еще один косяк – и вылетишь и из клуба, и из училища! Поэтому скажи спасибо мне! – и толкаю его от себя.

Отхожу и начинаю со злостью переодеваться.

– Пацаны, да вы чего? – раздается голос Лёхи. – Хорош! Гляньте лучше, что есть!

И он достает из кармана небольшой пузырёк из коричневого стекла.

Все пацаны поворачиваются к нему. Я тоже смотрю.

– Это что за хрень? – спрашивает кто-то.

– Сам ты хрень! Легальный допинг! – довольно произносит Лёха и гордо задирает вверх подбородок.

– Ты дурак? – спрашиваю прямо. – Нахера? Знаешь, что будет, если Лом узнает?

– А он и не узнает, – хмыкает Лёха. – Не обнаруживается в крови. А то, что могут найти, пока не под запретом! Экспериментальный препарат!

Я лишь качаю головой.

– Да у тебя откуда? – Клим подступает к Лёхе и пытается забрать у него пузырёк.

– Грабли убери! – толкает его тот. – Разобьешь еще! Подарили! Из Штатов препарат. Там сейчас клинические испытания проходят. Но скоро будет доступен. Ну? Кто хочет попробовать? – гордо обводит взглядом раздевалку. – Мамай? Будешь?

– Неа, – усмехаюсь я, завязывая шорты. – Я не кролик, чтобы на мне испытания проводить. И никому не советую, – пробегаю взглядом по пацанам. – Если Лом узнает – вылетите из команды и на сборы не возьмут.