– Адмирал Миддлтон, я понял задание. – Хью поклонился адмиралу и обернулся, равнодушный и послушный, чтобы отдать честь и Росторну, хоть и был старше его по рангу. – Майор.

Майор считал себя настолько важным, что не заметил этой любезности.

– Послушайте, я не хочу спорить, но это наша юрисдикция. Мы не потерпим дальнейшей утечки информации.

– Я прекрасно вас понимаю, майор. Вы можете считать, что вопрос решен. Адмирал Миддлтон.

– Капитан Макалден. – Адмирал пожал его руку. – Поговорим снаружи.

Они вышли из кабинета.

Как только они дошли до входных дверей, Хью спросил:

– Лорды-заседатели… Ваш служащий предоставит мне список?

– Он у меня есть. Я лично его запечатал. – Миддлтон протянул ему конверт: – Вся информация, какая у меня имеется. На каждого из них.

– Спасибо. Нужно ли держать вас в курсе во время расследования?

Миддлтон сделал предупреждающий жест:

– Нет-нет. Делай, что сочтешь нужным. Я не хочу слышать ни о каких деталях – будем считать, что этого разговора не было. – Он криво улыбнулся. – По крайней мере до успешного выполнения задания.

– Сколько у меня времени?

– По возможности… чем меньше – тем лучше. Самое большее – две недели. Это нужно сделать, Хью.

Сэр Чарлз никогда раньше не называл его по имени.

Он протянул адмиралу руку:

– Даю вам слово, сэр. Немедленно приступаю к выполнению.

Хью попрощался и похромал вниз по мраморной лестнице, а потом вдоль по улицам, не обращая внимания на холод и снег. Он думал об Акре, о жаре и нищете… и о лицах детей.

Джентльмен, который, хромая, вышел из Спринг-гарденс на Кокспер-стрит, принадлежал как раз к тому типу людей, которых хотелось встретить, если попадалось мало пьяных. Крупный мужчина, очень усталый: волны усталости исходили от него, как пар изо рта в морозном воздухе. Он хромал – с трудом наступал на левую ногу, но шел без трости. Пока все хорошо. Трость – это то, чего всегда нужно опасаться. Он явно джентльмен. На нем хорошая одежда, однако он не чувствовал себя в ней комфортно. Слишком новая. По предположению Меггс, это был деревенский житель, недавно приехавший в город.

Меггс тяжело вздохнула, взяла корзинку в другую руку, подмигнула Тимми и отправилась навстречу мужчине.

Она не сводила глаз с цели. С его рук и лица. Определенно сельский житель, но моложе, чем ей вначале показалось. Его состарили боль и травма. Он смотрел прямо перед собой. Лицо было обветренным и суровым, как гранитные холмы Дербишира. Скалистая вершина холма, вот с чем его можно было сравнить.

Меггс почувствовала странный трепет, непонятное чувство, бывшее наполовину воспоминанием, наполовину жгучей тоской по чему-то недоступному. Она постаралась отогнать смутное ощущение, но оно как липкая паутина – цепко приклеилось и не отпускало. Вот только грезить времени не было. Ей необходимо собраться и сконцентрироваться на работе. На сверкающих золотых часах, которые он только что достал из кармана.

А потом мужчина поднял взгляд, и Меггс увидела его глаза. Светло-голубые, они казались неуместными на таком загорелом лице. Кусочки льда теплее! И все же в них был огонь, сила, которая так очевидно, так мощно искрилась в его ледяном взгляде, что ей пришлось отвернуться из опасения быть замеченной.

Она знала этот взгляд. Он свойственен фанатикам-мечтателям. Больной на всю голову. В любом случае инстинкты Меггс не просто предупреждали – они кричали во весь голос: опасность. Но она была умной девочкой и соображала быстро. Пригнувшись, Меггс побежала по улице, желая оказаться подальше от этого человека со всеми его заморочками. Ей почему-то не хотелось снова попасть под прицел ледяных глаз. Как говорится, спасибо, обойдусь.