– Это было бы забавно, – заметила Черри. – Кэр… олайн, что ты будешь делать, если тебя позовет под венец убийца, предложив тебе сердце и свою окровавленную руку?

Кэролайн улыбнулась. Она была из тех людей, которые все делают с медлительной грацией. Среднего роста, темно-русая, с красивыми карими глазами, изящными кистями и стопами, эта девушка вызывала искреннюю симпатию.

– Попрошу его вымыть руку, – сказала она и не оглядываясь начала подниматься по лестнице.

У двери в свою комнату Рейчел Трехерн столкнулась с Луизой Барнет. Служанка встретила ее упреками:

– Вы совсем замерзли, мисс Рейчел! Это просто безумие – отправиться в город в такую погоду! Понесла же вас нелегкая! А этот негодник Нойзи уволок вашу новую перчатку.

– Нойзи, малыш! – со смехом крикнула мисс Трехерн. – Отдай перчатку! Ох, Нойзи, пожалуйста!

– Отшлепать бы его как следует, вот что я вам скажу!

– Но я не спрашивала твоего мнения, дорогая Луи. Нойзи… озорник… а ну отдай, будь умницей!

Поддавшись на ласковые уговоры, Ньюзель вприпрыжку подбежал к Рейчел и, виляя хвостом, бросил перчатку. Рейчел нагнулась, чтобы ее поднять, и пес, воспользовавшись моментом, радостно подпрыгнул и лизнул хозяйку в лицо.

Луиза мрачно нахмурилась.

– Ужасное животное! – заявила она. – Не понимаю, как вы можете во всем ему потакать. Я бы на вашем месте не пускала его к себе в комнату, ведь он больной.

Рейчел внимательно оглядела таксу – блестящие глаза, довольная морда.

– Он выглядит вполне здоровым.

– О, болезнь его не беспокоит! – мрачно изрекла Луиза.

– Если мы выставим его за дверь, он будет скулить.

– Значит, пусть скулит там, где его не слышно! – С этими словами Луиза схватила пса за шкирку и понесла прочь.

После обеда, когда все собрались в гостиной, Эрнест Уодлоу подвел свою невестку к дивану, стоявшему в некотором удалении от камина, возле которого расположилась остальная компания. Рейчел меньше всего хотелось беседовать с Эрнестом с глазу на глаз, но за двадцать пять лет его брака с Мейбел она поняла: с этим человеком бесполезно спорить. Нервный и суетливый, он был совершенно непреклонен в своих решениях. Поэтому она внутренне подобралась, надеясь на короткий разговор. Однако ее надежды не оправдались. Эрнест сел, поправил пенсне, кашлянул, отпустил замечание насчет холодной погоды, а затем поинтересовался, что она делала в Лондоне – ходила по магазинам?

– Нет, – ответила Рейчел, откинувшись на спинку дивана и ожидая дальнейших расспросов.

– В такой морозный день не слишком приятно ходить по магазинам, – выдал мистер Уодлоу.

Этот низкорослый мужчина тщательно следил за своим гардеробом, но почему-то носил чересчур свободные воротнички, выставляя на всеобщее обозрение непомерно большой кадык. У Эрнеста были такие же близко посаженные глазки, как у его сына и дочери, однако волосы и озабоченно опущенные усики имели темный оттенок.

– Но я не ходила по магазинам, – сказала Рейчел.

Эрнест Уодлоу снял пенсне и начал старательно протирать стекла.

– А, понимаю – бизнес, – изрек он. – Столько забот на твоих хрупких плечах! И ты отлично со всем справляешься. Однако ты не должна слишком усердствовать… это вредно для здоровья. – Он водрузил пенсне на нос и сочувственно посмотрел на невестку. – У тебя очень усталый вид.

Рейчел улыбнулась:

– Спасибо, Эрнест. Когда мужчина говорит женщине такие слова, на самом деле это означает, что она плохо выглядит.

Мистер Уодлоу удивленно вскинулся.

– Что за глупости, милая Рейчел! Я вовсе не это имел в виду. Знаешь, Мейбел за тебя так волнуется!

– Совершенно напрасно.

– Может быть, но она просто места себе не находит. А ведь ей ни в коем случае нельзя волноваться. Не далее как сегодня днем у нее случился страшный приступ учащенного сердцебиения. Она сказала мне: «Рейчел слишком усердствует, – я цитирую ее слова, – если она не позаботится о себе, у нее будет нервное расстройство». Я ответил: «Дорогая, ты прекрасно знаешь… – опять передаю дословно, – так вот, ты прекрасно знаешь, и твоя сестра Рейчел тоже, что она в любой момент может снять с себя тяжкое бремя ответственности, потому как я с превеликой радостью – да-да, именно так я и сказал, – окажу ей любую посильную помощь».