– Никуда я не пойду! – возмущается она, топнув ногой.

– Чего ж ты, Ляль, человека в заблуждение ввела, – выпускаю кольцами дым и раздражённо цокаю языком. – Нехорошо получилось. У нас же уговор.

– Что ещё за уговор? – не понимает мальчишка.

– Свадьба летом. Переезд. Лялька, Лялька, – качаю головой, ощущая, как по венам разливается досада. – Я значит бабло на нашу совместную жизнь зарабатываю, а ты развлекаешься с мажором столичным.

– Можешь забыть про совместную жизнь, – подступая ко мне, информирует этот малахольный.

– Слушай ты, – затушив сигарету о края тарелки, свирепею не на шутку. – Борзый не в меру. Крылья-то я тебе пообломаю.

– Пока ты крут только на словах, – дерзит он.

Ну всё, баста.

– Илья! – испуганно кричит моя невеста, в то время как я в порыве бешенства переворачиваю стол и бросаюсь на ощетинившегося утырка.

Валимся на пол. Перекатываемся по периметру. Под аккомпанемент девичьего визга активно раздаём друг другу тумаки. Строго по очереди.

– Сука… – получаю по физиономии и, разозлившись, бью его по рёбрам.

– РООМ! Перестаньте! Хватит! Пожалуйста! – захлёбываясь слезами, умоляет Лялька.

– Хрена-с два! Всё только начинается.

– Немедленно прекратите!

– Жених, – зарядив мне по печени, самодовольно цедит Беркутов.

Адреналин бурлит в крови подобно кислоте при запущенной химической реакции. Дерёмся ни на жизнь, а насмерть. Ведь желание уничтожить и показать своё превосходство – неутомимое и обоюдное.

– Ты… сука… у меня не на машине отсюда уедешь, а на коляске, – обещаю, выдавая целую серию жёстких ударов.

– Ага, как же! – терпит атаку, но, сволота, не сдаётся. Залезает на меня и зажимает коленями шею.

Умело душит. Поди в секции какой-то занимается. На всякий пожарный, видать, обзавёлся навыками, чтоб на улице не отобрали модный джемперок или ролексы.

Изловчившись, бью его по бесящей роже. Едва расцепившись и поднявшись на ноги, снова кидаемся в драку. В стороны летят тарелки, вилки и ложки. С петель падает шкафчик, когда я со всей дури впечатываю в него нашего дорогого гостя.

– Прекрати! Паровозов!

А «яблоко раздора» всё намеревается влезть между нами. Не зацепили бы ненароком. Не прощу себе.

– Да что же вы делаете! ИЛЬЯ! РОМА!

Стонем с этим холёным на пару. Выдаём диалогом гирлянду из нецензурной брани, с остервенением продолжая лютое побоище. Уступать однозначно никто не намерен, и силы-то на удивление равны. Хотя я значительно покрепче буду.

Ожесточённый мордобой в самом разгаре. Я сверху, он внизу. Потом я внизу, он сверху. Скалится, несмотря на порядком отёкшую морду, и методично прикладывает меня затылком о деревянный пол.

И тут вдруг случается это. Внезапно на нас обрушивается ледяной поток воды. И пока сидящий на мне Рома, таращась на девок, перевернувших таз, пытается сообразить, что к чему, я хватаю свой пистолет, так удачно оказавшийся рядом.

– Нет, – испуганно шепчет вмиг побледневшая Алёна. – Илья, прошу тебя!

Направляю ствол аккурат Беркутову в голову.

– Дёрнешься, пристрелю к чертям собачьим, – предупреждаю, прислоняя пистолет к его виску. – И я, мать твою, не шучу...

2. Глава 2 Рокировка

– Илья, пожалуйста, убери пистолет, – умоляет та, из-за которой весь сыр-бор.

– Встал, – командую спокойно.

Ноль реакции.

– Ты тупой, что ли? – ещё разок даю почувствовать дуло, упирающееся в его черепную коробку.

– Ром, пожалуйста, Ром, сделай то, что он просит, – призывает девчонка к здравому смыслу.

– Не растерялся, – с презрением изрекает Птица, но всё же, усмехаясь, встаёт.

– Пасть закрой свою.

Бесит неимоверно.

– Илья…

– Шмотки забрал и свалил отсюда по-быстрому, – киваю в сторону выхода.