ЛИЗА

Нет, ну как же так?!

Противная блондинка, которая внезапно вторглась в квартиру Дениса, произнесла именно то, что я сама собиралась ему сообщить! Это я, а не Софья, должна была признаться, что жду ребёнка! Я!

Но нет, Софья меня опередила. Я потеряла дар речи, услышав, что она слово в слово описывает нашу с Денисом ситуацию: порвался презерватив, то ли был некачественным, то ли не выдержал головокружительного натиска мужчины, и в результате этого «приключения» теперь на свет должен появиться ребёнок.

Даже срок беременности одинаковый – около двух месяцев. Какое-то безумное совпадение!

И что мне теперь делать?

Дениса явно шокировало известие о том, что он станет отцом. А как оно шокировало меня!

Когда начался сложный разговор, они не попросили меня уйти к себе, не закрыли дверь. Наверное, Софья так разозлилась, обнаружив в квартире постороннюю девушку, что решила показать мне свой статус: она не кто-нибудь, а беременная невеста Дениса. По крайней мере, именно так она с ним разговаривала – как будто у неё есть все права на этого мужчину.

А я кто? Так, пустое место.

Услышав признание вредной блондинки, от неожиданности я перевернула стойку-деревце, на которой висели три керамические чашки. К счастью, они не разбились.

Чего нельзя сказать о моём сердце!

Да, я предполагала, что у Дениса есть подруга, или даже невеста. Но сейчас, когда версия подтвердилась, сердце сжалось от разочарования. Не знаю, почему-то теплилась надежда, что у него никого нет, что он свободен?  

Как такой роскошный мужик может быть свободен?

Получается, Софья лишила меня возможности признаться Денису. Если сейчас ещё и я заведу ту же песню, бизнесмен скажет: да вы что, девочки, сговорились?!

Я слишком долго настраивалась, чтобы раскрыть свой секрет, бесконечные сомнения терзали мозг.  

Обратиться за помощью к отцу ребёнка думала лишь в самом крайнем случае, если положение станет совсем безвыходным. Вот как сегодня. Я не шантажистка, которая использует беременность, чтобы давить на мужчину.

Боялась, что Денис начнёт меня преследовать, как и моя бабушка. Если потребует сделать аборт? Или наоборот - дождётся родов, а потом отберёт у меня ребёнка? Возможен любой вариант, и я ничего не смогу противопоставить решению мужчины, наши силы слишком неравны…

И вот, когда я отмела в сторону все эти сомнения, появляется Софья! Она меня опередила. Ну, красота! Получается, к господину Михайлову выстроилась целая очередь из беременных.

Теперь, конечно, ничего не скажу, не судьба. Возможно, это знак свыше. Раз не удалось сообщить Денису о моём ребёнке, значит так лучше.

Было заметно, что новость его хоть и ошарашила, но внутреннего протеста не вызвала. Вероятно, в глубине души Денис уже понимал, что в тридцать два года пора задуматься о потомстве, о наследнике.

Но какая же мерзкая эта девица! Высокомерная хамка. Её, видите ли, тошнит от салата «цезарь»! А меня если и тошнит – так только от голода, когда нет денег на еду. Софья не только лишила меня возможности признаться Денису, она ещё потребовала от него, чтобы он меня выгнал.

…Денис стоял на террасе, я видела его сквозь стеклянную стену, когда убирала в кухонной зоне и поправляла подушки на огромном диване в гостиной. Он облокотился о перила и смотрел на вечернее море, красивое, сине-чёрное, мерцающее золотыми огнями.

Зачем я опять навожу порядок? Меня же уволили. Завтра утром соберу вещи – и на выход.

Я вернулась в «мою» комнату, бросилась на кровать, обхватила руками подушку и зарылась в неё. День выдался просто дикий! Он состоял из унижений и моральных издевательств, моё самолюбие топтали все, кому не лень. Сначала надо мной поизмывалась бабушка, потом я переживала из-за лазаньи и увольнения.